- Ничего не фу,- не согласилась с подругой, отщипывая котику
кусок колбасы с бутербродов.- Он настоящий красавец. Да, мой
хороший мальчик?
Кот слизал колбаску и благодарно боднул меня в грудь, прося
добавки. Я его чмокнула в нос, игнорируя рожицы подруги. Вскоре вся
приготовленная колбаса с бутербродов переправилась в надежное место
– кошачий живот, и Кураж растянулся у меня на коленях, сыто
облизывая розовым язычком усы.
- Бросай своего «мистера динамо» Андрея и выходи уже замуж.
Рожать тебе пора, мать,- глядя на наши нежности с котом
резюмировала Люся.- Он уже три года, нет четыре, живет с тобой, а о
свадьбе ни гу-гу. Ты достойна большего, чем тратить лучшие годы на
парня, который не видит тебя женой и матерью своих детей.
Я досадливо прикусила губу, не зная, что возразить. Разговоры о
расставании с Андреем она заводила все чаще, и хотя я
отмалчивалась, себе не могла врать, что наши отношения с ним давно
пришли к печальному финалу. Все чувства, которые были вначале ушли.
Сначала у Андрея, а теперь, при его равнодушие, сменяющемся частыми
приступами непонятного раздражения, и у меня. Но обоим не хватало
смелости сделать последний решающий шаг. Я задумалась, вспоминая,
когда у нас был последний раз секс.
Кажется, на восьмое марта…
А сейчас за окнами шумел пышной зеленью аномально жаркий для
Иркутска июнь.
«Любить – это хотеть касаться» - точно говорил о главном в
отношениях людей великий режиссер и знаток человеческих душ Андрей
Тарковский. Мы не ссорились, не выясняли отношений, но желание
прикасаться, а потом и близости постепенно сошло на нет. И я
набилась в помощницы бабуле, чтобы иметь возможность сбежать
куда-нибудь от недовольного взгляда, который время от времени
ловила на себе. Спрятаться на работе не могла. Работали мы вместе в
студии местного телевидения, где я, Руслана Селиванова, состояла на
должности штатного репортера в отделе новостей, а Андрей протирал
штаны в юридическом отделе компании.
- Вот бы мне родиться в шестедесятых, подождала бы до двадцати и
рванула к этому блондинистому лейтенанту Воскресенскому,-
мечтательный голос подруги, переснимающей на смартфон фото
подпирающих друг друга дяди Виктора и смазливого блондина Сергея,
вырвал из собственных невеселых дум.- А ты, Руся?
- Я?! Нет уж, нас и здесь неплохо кормят,- категорично заявила
я, внутренне содрогнувшись от мысли, что брюнет с фото вдруг
заявится ко мне на работу со словами: «Лана, я ваш навеки!»