Недурственная сумма получается. До последнего времени мне удавалось прожить на шесть-семь.
– Под какие проценты? – поинтересовался я.
Вендель не ростовщик, в их среде суживать деньги под проценты – занятие крайне неуважительное. Но, как ни странно, от моего вопроса он даже не поморщился.
– Без всяких процентов, – ответил он. – Тебе вообще не понадобится ничего возвращать. Кроме того, я помогу тебе сделать карьеру. Думаю, тебе будет интересно заняться политикой, – безапелляционно заявил Вендель.
Вот оно что! Отец у меня родом из разночинцев и наверх пробился благодаря уму и личным качествам. Но у мамы родословная ведет начало едва ли не от Сотворения мира. И моя кандидатура устроит всех – и плебс, и тех, чьи предки заседают в парламенте веками.
Хитро задумано, господин Вендель. И на перспективу. Ручной политик. Не сомневаюсь – он делал подобные предложения не только мне, и со временем из зерен вырастет неплохой урожай, коль скоро самому Венделю дорога наверх закрыта.
«Интересно, отказался ли хоть кто-нибудь?»
Я смотрел на собеседника, который любовался выпущенными изо рта аккуратными колечками табачного дыма. Да он мастер! Целых восемь штук.
Наверное, я смогу сделать неплохую карьеру в армии. Да что там: со временем наверняка ее сделаю. Вот только мне совсем не нравится один из важнейших постулатов службы: «Для того чтобы научиться командовать, научись подчиняться». Подчиняться я не люблю. И слишком ценю свободу, которую сейчас пытаются купить.
– Мне необходимо подумать.
Слова мои означали отказ, и Вендель это понимал.
– Любишь пасьянсы? – неожиданно спросил он.
Люблю ли я пасьянсы? Скорее нет, чем да. Одно время мы с сестрой очень ими увлекались. Все было тогда хорошо. С кухни тянуло чем-то вкусным, мы с Изабель яростно спорили, какую карту куда лучше положить, и замолкали лишь тогда, когда в дверях с укоризненным видом появлялась мама, просившая не шуметь, ведь в кабинете работал отец. Теперь мне совсем не до карт. Но на всякий случай я кивнул.
– Тогда ты должен знать, как важно иной раз положить карту правильно. Один неверный ход – и все, можно начинать сначала, пасьянс никогда уже не сложится. Так вот: сейчас ты кладешь ее неправильно.
Я молчал.
– Я тут подумал, Флойд… А если мои парни узнают, что Бригс со своими людьми нарвался на засаду в банке по той причине, что полицию предупредил один знакомый нам обоим человек?