— Дракон?! — по Небытию раздался
удивленный возглас орка, вызывая у меня ухмылку. Да, я такой,
бойтесь меня. Едва ли не впервые мне пришлось пожалеть, что
особенностями локации запрещена съемка — красочное выражение
удивленной темно-зеленой морды смотрелось забавно. Лицевые мышцы
орка вытворяли такое, что становилось даже страшно — как бы у него
не заклинило челюсть.
— Все существа, — я указал рукой на
тропу, по которой когда-то полз круглый монстр. Пускай там сейчас
никого не было, орк должен понять, о ком идет речь, — Как и ты
раньше, двигаются прямо по тропе. Впереди находится огромная скала,
которая может быть даже не скалой — огромным насосом, притягивающим
к себе души умерших. Нам туда.
— В таком случае, если пойти обратно
по тропе, то можно выйти в Барлиону? — орк подтвердил, что его
Имитатор относится к довольно продвинутой версии. Он хотел
выжить.
— Возможно, только проверить это я не
могу — вначале поиски. Как отсюда выбираться, решим после того, как
отыщем всех, кто мне нужен. Ты со мной? Или отправишься назад?
— Гердом Стальная секира не предает
союзников, кем бы они ни были! — горделиво выпятил грудь орк,
устремив взор в сторону скрытой туманом скалы. Если я правильно
понял посыл НПС — мы идем вдвоем.
Само путешествие к скале запомнится
мне надолго. Не столько от страшного вида обгоняемых нами монстров
и существ, сколько от безысходности, написанной на их лицах или
мордах. Призраки уныло брели к неведомой цели и чем ближе мы
подходили к скале, тем больше я переживал за Гердома. Что если его
засосет в скалу? Получится, что зря его оживлял. Мне, как автору,
обидно, когда созданный предмет уничтожается.
— Махан?! — удивленный возглас
знакомого голоса разнесся по всему Небытию, заставив орка принять
боевую стойку. Я на автомате попробовал положить Гердому руку на
плечо, предлагая успокоиться, вновь встретив на своем пути лишь
воздух. Мы по-прежнему были в разных пластах реальности.
— Кондратий? — осторожно спросил я,
не веря собственным ушам. Через несколько мгновений в тумане
показалась тень, постепенно обретая форму медведя.
— Ты же стал человеком? — вырвалось у
меня, когда я понял, что огромный медведь и Принц Малабара — одно и
то же лицо. Причем на несколько голов выше застывшего с мечом
орка.
— Все правильно, — подтвердил
медведь, запустив обратную трансформацию. Волосяной покров втянулся
внутрь туловища, явив свету абсолютно голого и сморщенного медведя,
после чего тело начало сжиматься само в себя, заставляя суставы
оборотня выкручиваться неестественным образом. Не очень приятное
зрелище, особенно для неподготовленного существа, поэтому я не
удивился, когда услышал воинственный крик Гердома, прыгнувшего на
превращающегося оборотня с занесенным мечом. От удара меча по
камням разлетелись искры, орка по инерции развернуло, и он едва
устоял на самом краю тропинки, «войдя» половиной туловища в Принца
Малабара. Эти двое были тоже в разных пластах реальности.