Слёзы из глаз полились сами, видимо накапливающийся во мне за всё это время стресс решил наконец-то выйти наружу.
- Может и правда не царевна она? – зерно сомнений нашло свою почву.
- Или брешет, - мужик с ножом сделал шаг ко мне, и наклонившись резко ударил меня кулаком в живот, - сейчас проверим!
От боли у меня перехватило дыхание, и я не сопротивлялась, когда охотник схватил меня за волосы и дёрнул, откидывая голову назад.
- Глаза человеческие, - медленно протянул изверг, наблюдая, как я хватаю ртом воздух, - она не царевна! - выругавшись, он обернулся к своим товарищам. - Девушку нужно увести отсюда.
Сняв с себя куртку, он накинул её мне на плечи, не обращая внимания на мою инстинктивную попытку отшатнуться в сторону.
- Стой, сейчас по-другому проверим, - остановил его другой охотник, подойдя ко мне и протянув телефон, - давай, царевна, звони маме.
Взяв дрожащими руками кнопочный телефон с выдвинутой антенной, я медленно начала окоченевшими пальцами набирать наш домашний номер.
- Алло? – спустя четыре мучительных гудка мамочка сняла трубку.
- Мам, это я… - голос дрогнул, но сказать больше ничего мне не дали, просто отобрав телефон и сбросив вызов.
- Пробей номер и сверь, - охотник передал телефон самому молчаливому из них и обратился ко мне. – Правильно назовёшь адрес, по которому только что звонила и имя своей мамы, - интонация, которой он выделил это слово не оставляла сомнений, что мне не верят, - останешься жива.
Я готова была назвать не только адрес и имена с фамилией родителей, но и всё остальное – от дат рождения до номеров страховки, но не успела. На охотников, как будто из ниоткуда, налетели мужчины с мечами в чёрных одеждах. И вот в том, что новоприбывшие точно змеелюди – лично у меня сомнений в этот раз не было никаких. Особенно после того, как один из нагов встал передо мной, перекрывая обзор на дерущихся позади мужчин и сказал:
- Царевна, вас велено доставить обратно к супругу.
15. 14
- Кто велел? – сжавшись, почти шёпотом уточнила я, отчетливо слыша звуки борьбы между нагами и охотниками.
- Царевич, - коротко ответив, мужчина грубо схватил меня за предплечье и потащил в сторону.
Всеволод жив. Эта новость странным образом успокоила меня. Ну, оно и понятно – в конце концов, врач я, или хвост поросячий? Конечно, о каждом своём пациенте я переживаю. Пока переживаю. Петрович не раз нам повторял, что со временем это пройдёт, и никто из нас не будет так болеть душой за каждого человека, мол, закостенеем, но мне, если честно, этого не хотелось. Может в силу возраста, или характера, но мне хочется верить, что даже через двадцать лет работы практикующим травматологом я буду относиться к своим пациентам так же, как и сейчас, с сопереживанием и лёгким трепетом. Вернее, хотелось. Сомневаюсь, что здесь, или в подземном мире, кому-то из нагов нужен человеческий доктор. Скорее, такими темпами, врач может понадобиться мне. Да, эта мысль более реалистична!