От меня явно что-то скрывают. Не
нравится мне это, ну а что поделать? Спросить всё равно больше не у
кого.
Я осмотрелся по сторонам, размышляя,
чем бы себя занять. Взгляд упёрся в старый телевизор у
противоположной стены. С надеждой потянулся к прикроватной тумбочке
и выдвинул верхний ящик. Вот оно! Пульт!
Повинуясь взмаху руки, экран
ожил:
— Продолжается разбор завалов на
месте взрыва бытового газа по улице Маркса. Два офисных здания были
разрушены. Из-под завалов извлечены тела ещё двоих погибших. На
данный момент общий счёт жертв превысил восемнадцать человек. Ещё
сорок человек находятся в больницах города с травмами разной
степени тяжести. На сегодняшний день разбор завалов подходит к
концу. По указу губернатора завтрашний день объявлен днём траура по
погибшим. Будут отменены все развлекательные мероприятия…
Кадры сменяли друг друга. Не
отрываясь, я смотрел, как спасатели с помощью спецтехники поднимают
бетонные обломки. Как подъезжают и уезжают машины скорой помощи.
Как мелькают заплаканные лица.
Тротуар со сбитой плиткой, проезжая
часть на две полосы, высокий ломкий тополь — во всём этом я видел
что-то смутно знакомое. Не сразу, но до меня начало доходить.
Да это же моя работа!!! Как такое
возможно? Почему на месте моего офиса груда камней?!
Я сидел, словно оглушённый, не в
силах поверить в произошедшее. В голове медленно складывалось два и
два — так вот как я здесь оказался?!
Бессильно откинувшись на подушки, я
закрыл глаза…
***
— Скорее! Велите готовить
операционную! — Встрепенувшись, я проснулся и повернул голову. За
стеклом по коридору бежал запыхавшийся врач и, жестикулируя, громко
кричал в трубку телефона. Он пролетел мимо Геннадия Петровича,
который, проводив коллегу взглядом, заглянул ко мне.
— Как самочувствие? — деловито
поинтересовался он, не переступая порог.
— Вашими усилиями, — выдавил улыбку
я.
— Прекрасно, — он серьёзно кивнул.
Чуть погодя добавил: — К вам сейчас зайдёт посетитель.
Ещё раз кивнув, он развернулся и, на
ходу приложив трубку телефона к уху, скрылся из поля зрения,
оставив меня в гордом одиночестве.
Долго гадать, кто же решил ко мне
наведаться, не пришлось. Буквально через пару минут в коридоре
послышались торопливые шаги, и в палату влетела мама.
— Ваня! — крикнула она с порога и
бросилась мне на шею. — Как же я волновалась! — Она даже не
пыталась сдержать слёзы, прижимая меня к груди.