- Ты говоришь правду? – с недоверием поднял он на меня
глаза.
- Торжественно клянусь.
- Но, тогда, какую ночь любви ты имела в виду?
- С нежной и трепетной девушкой по имени Лулияна.
- Лулияна?! Это ведь дальняя родственница Конта… Очень милая
девушка, но не более того. Я и Лулияна? Ночь любви?..
- Вы что, мне не верите? – теперь уже всерьез оскорбилась я. –
А, хотя, как мне можно верить, ведь я неизвестно откуда сюда
свалилась.
- Прекрати. Не в этом дело.
- Ах, не в этом? Ну, хорошо, будут вам доказательства… ночи
любви с милой девушкой Лулияной, – пригрозила я графу, влезла в
туфли и, прихватив свою походную постель, направилась наверх…
- Вета, что ты делаешь на моей кровати? – в который раз вопрошал
меня граф, отдернувбалдахин.
- Я же сказала, ищу доказательства вчерашнего присутствия здесь
женщины.
- А как же ты определишь, что это была именно Лулияна? – резонно
заметил мужчина.
- Я вас умоляю, Ваше сиятельство. Вчера при мне Тук менял вашу
постель.
- Вета, ты ведешь себя… неприлично, – использовал он последний
аргумент.
- И это говорит мне мужчина, только что признавшийся в
изнасиловании.
В конце концов, Борамир страдальчески вздохнул и ретировался,
но, еще через некоторое время мне самой пришлось признать свое
полное поражение - я не нашла ничего…
- Странно, – размышляла я вслух, сидя на краю графской кровати и
нервно болтая ногами. – Обычно, после женщин в мужской постели
остаются какие-нибудь украшения, белье, хотя бы волосы на подушке.
А здесь совсем пусто. Ну, не приснилась же она мне с ее…
шаловливыми пальчиками. Ваше сиятельство! - решительно поскакала я
по ступенькам в сторону графа. - Можно попросить вас об одной очень
важной для меня вещи?
Борамир, совершавший в это время свой утренний моцион, опасливо
на меня оглянулся:
- Чего ты хочешь?
- Вы не могли бы показать мне вашу спину. Ну, пожалуйста.
- Если это тебя… успокоит, – с сомнением согласился он,
расстегнул пуговицы и приспустил со спины рубашку…
- Какая же милая девушка, эта Лулияна. И какие острые у нее
коготки, – торжествующе пропела я, с нажимом ведя своими пальцами
по трем параллельным полосам, идущим наискосок рельефной спины
графа.
- Доброго дня, Ваше сиятельство, госпожа гостья. Ваш завтрак, –
смущенно объявил, застывший на пороге Тук. - Мне накрыть и
выйти?