Наконец, две главы, посвященные войнам, на мой взгляд, показывают ту область, где лучшее понимание традиционной практики поможет оценить те блага, которые принес нам государственный строй. (Не возмущайтесь, не напоминайте мне о Хиросиме или об окопных войнах, отказываясь даже обсуждать “преимущества” войн, которые ведут государства; вопрос может оказаться более сложным, чем кажется на первый взгляд.)
Конечно, такой выбор тем оставляет за рамками рассмотрения множество важнейших предметов социологических исследований – таких как искусство, методы познания, кооперация, кулинария, танцы, отношения полов, система родства, предполагаемое воздействие языка на восприятие и мышление (гипотеза Сепира – Уорфа[6]), литература, брачные отношения, музыка, сексуальные практики и прочее. В защиту своего подхода хочу сказать, что эта книга не имеет цели дать полный обзор жизни человеческого общества и представляет лишь некоторые аспекты. Причины указаны выше; существуют превосходные публикации, освещающие отсутствующие в книге темы с самых разных точек зрения.
Что касается выбора примеров, то невозможно в одной книге привести примеры из жизни всех небольших традиционных сообществ по всему миру. Я решил сосредоточить внимание на группах и племенах мелких фермеров и охотников-собирателей, в меньшей степени – на вождествах и в еще меньшей – на государствах, потому что первые сильнее всего отличаются от нашего собственного современного общества и этот контраст может большему нас научить. Я неоднократно привожу примеры из жизни нескольких дюжин таких традиционных сообществ из разных регионов мира. Таким образом, я надеюсь, читатель сможет составить более комплексную и подробную картину и увидеть, как сочетаются различные аспекты жизни этих сообществ: воспитание детей, отношение к престарелым, восприятие опасности, разрешение споров.
Некоторые читатели могут счесть, что я привожу непропорционально много примеров из жизни обитателей Новой Гвинеи и соседних тихоокеанских островов. Причина отчасти заключается в том, что в этом регионе я провел больше всего времени и знаю его лучше других. Однако дело еще и в том, что Новая Гвинея в самом деле демонстрирует наибольшее разнообразие человеческих культур. Это единый дом для тысячи из примерно семи тысяч языков, существующих в мире. Этот остров – местожительство для наибольшего числа сообществ, которые даже в наше время остаются вне зоны государственного контроля или подчинились ему совсем недавно. Население Новой Гвинеи отличается величайшим разнообразием традиционных укладов жизни: кочующие охотники-собиратели, рыбаки побережья и внутренних районов, земледельцы, выращивающие саго в долинах и оседлые огородники и свинопасы горной местности; размер популяций варьирует от групп в несколько десятков человек до племен в 200 000 человек. Тем не менее, как вы увидите, я подробно обсуждаю наблюдения других ученых над другими сообществами со всех обитаемых континентов.