Опять же, как придумала, так и забуду. Особенно, если сбой
электронной базы — его рук дело.
— Что вас опять не устраивает, Ольга Александровна? — сцепляет
руки в замок Крамель. — Вы хотели электрика — вам нашли
специалиста, но не прошло и половины дня, а вы снова с
претензиями.
— Вы направили ко мне девушку с заявкой на расходный ордер.
Направили, зная, что в таком хламе найти его невозможно!
— Я всего лишь посоветовал обратиться к вам, — невозмутимо
пожимает плечами Крамель.
— Сделать общую рассылку тоже вы посоветовали?
— Этим занимается Валерия Ивановна, по вопросам общего
оповещения можете уточнить у неё.
Я с трудом сдерживаюсь от того, чтобы скривиться. Предъявлять
что-то Валерии Ивановне? Да она в обморок рухнет после первого же
недовольного слова!
— Хор-рошо, Владислав Викторович, — раздражённо выдыхаю я.
Обидно, что на это обращение Крамель больше не реагирует. — Впредь
я убедительно прошу никого ко мне не отправлять, потому что ваш
архив не подготовлен к работе.
— Так возвращайтесь, Ольга Александровна. — С первым звуком
этого голоса у меня перехватывает дыхание, а все претензии к
Крамелю в панике убегают в дальний угол сознания. — Техники на
вашем прежнем месте хватает, да и идиотизма явно недостаёт.
Нет, нет и ещё раз нет! Это не может быть он!
Руки мелко подрагивают и я злюсь на себя. Да какого чёрта?! С
чего вдруг у меня появился страх перед Дальским?
— Александр Германович, — я поворачиваюсь очень медленно,
надеясь, что привиделось, но нет. — Доброго дня.
— И вам, Ольга Александровна, — насмешливо рассматривает меня
Дальский. — Так что, возвращаетесь? С Владом… Викторовичем я
договорюсь.
Короткий взгляд на Крамеля показывает, что от такого
самоуправства тот тоже не в восторге, но молчит, с прищуром изучая…
друга? Приятеля? Партнёра? Не разберёшь.
— Спасибо, но, — голос сел и я откашливаюсь, — но я не могу.
— Что вам мешает? — Сидящий в кресле Дальский подаётся
ближе.
Я видела его в костюме, в рубашке и брюках, в джемпере и брюках,
но так… Александр Германович сидит в кресле, поставив локти на
колени, сцепив руки в замок и внимательно меня рассматривает.
Слишком внимательно. Настолько, что мне с трудом удаётся удержаться
от того, чтобы поправить пиджак и отряхнуть брюки. А ещё очень
хочется вытянуть руки по швам и виновато опустить глаза.