Мила вздохнула и посмотрела на потухший экран монитора.
До конца рабочего дня оставался час, а работы – часа на три. Нужно успеть свести квартальные отчёты двух дочерних компаний, проверить платёжки и товарные накладные.
На склад уже не успеть, придётся просить Юльку завтра сходить и навести там порядок. Она, конечно, не обрадуется, но против Андрея Викторовича и переписи населения особо не выступишь.
Вот повезло, так повезло. И не откажешься!
Заболеть, что ли? Так ведь проверят.
И отношения в коллективе портить не хочется.
Что ж, от судьбы не уйдёшь.
* * *
28 марта 1912 года. Крефельд, Германия
– Генрих, я не совсем понимаю, почему ты злишься? Роза уже взрослая девушка, она имеет право заниматься любимым делом. Я не усматриваю в её поступке ничего криминального. К тому же ты сам настаивал, чтобы она была всесторонне развитой.
– Да, я настаивал. Мы нанимали лучших преподавателей для обучения дочери, однако я не предполагал, что она может ослушаться отца. И вообще, я не понимаю, зачем ей это надо?
Генрих Шнайдер, владелец крупнейшей в Германии текстильной фабрики, широкими шагами мерил гостиную, размахивая апрельским номером журнала «Kunst und Künstler»[2]. У окна, любуясь на вечерний закат, стояла его жена Алиса – миниатюрная брюнетка в чёрном атласном платье, расшитом белыми шёлковыми цветами.
– Генрих, остынь. Думаю, что она всё тебе объяснит.
– Что ж, постараюсь дождаться. Кстати, чья это была идея? Кто предложил Розе позировать для журнала? Я уже не спрашиваю, кто ей разрешил это сделать? – в который раз одёрнув идеально сидящий сюртук, мужчина достал из кармана золотую луковицу часов. – Вот где она? Давно уже пора быть дома. Я удивляюсь твоему спокойствию, дорогая! С кем общается наша девочка? Фотографы, художники, поэты. Нет, я не против искусства, но Розе нужно заниматься другими делами. И вообще…
Алиса подошла к мужу, с нежностью поправила его чуть сбившийся при ходьбе галстук, взяла под руку:
– Присядь, мой дорогой. Вот твоё любимое кресло. Генрих, ты много работаешь. Насколько я знаю, дела на фабрике идут хорошо. А не съездить ли нам отдохнуть в ближайшие месяцы? Баден-Баден, к примеру… Как ты смотришь на это предложение?
– Конечно, нам всем следует отдохнуть. И я подумаю, как это можно будет устроить, – Генрих заметно успокоился, поцеловал руку жены. – Но, Алиса, прошу тебя, не уходи от разговора. Кто предложил нашей дочери принять участие в фотосъёмке?