Тысячелистник. Стихотворения 1993 года - страница 3

Шрифт
Интервал
Все слезы и стенанья – по тебе!
Пусть даже ты жива и правишь где-то,
все тайны нашей близости отпеты
и крест поставлен на моей судьбе…

«Был зрел, но переспел и не успел…»

Был зрел, но переспел и не успел,
оставшись не у дел, ощипан сплетней,
как перепел средь прочих птичьих тел,
трофей охоты летней.
Ну, что ж. Судьбы я нож не ставил в грош,
был сам хорош, хорошим быть казался,
ни с чем остался, ни на что не гож,
нелепо так попался.
В невзгоды сеть! Хрипеть в ней, а не петь,
под плеть сомнений спину и затылок.
Желанье первым быть уже остыло,
оркестров стихла медь.
Теперь щетинься, зверь, и счет потерь
веди, и мерь семь раз, и режь с опаской,
иначе снова в твоем доме дверь
измажут черной краской.

«Ты мне говорила, что люди встречаются дважды…»

Ты мне говорила, что люди встречаются дважды,
и новая встреча в грядущем обещана нам.
Но мы не расстались, а просто погибли от жажды,
и прах наш развеян по всем четырем сторонам.
Я горечь несказанных слов ежедневно глотаю,
тринадцатым днем декабря я живу, видит Бог!
Ты помнишь тот день? Я о нем прошепчу, улетая
в страну непрерывного сна, ты услышишь мой вздох…
И ты поспешишь вслед за мною, твердя как молитву
слова моих песен, подобных приснившимся снам.
И там, где, тебя пропуская, разверзнутся плиты,
и будет та встреча, что Богом обещана нам…

Март

Март – кофе растворимый, боже правый!
Суд солнца сотворит свою расправу
без следствия над теми, кто влюблен.
Не под топор, так даст своей отравы,
и зло шепча: «О времена, о нравы!»,
сердца обварит звездным кипятком.
Мой разум червоточиной пронизан,
и каждый орган на шампур нанизан,
я над любовным трепещу огнем!
Ведь завтра новый день и снова взгляды…
О, дай отведать поцелуя яду
и всей душою раствориться в нем!

«Небрежно вырван листок…»

Небрежно вырван листок.
Записан жизни итог:
любовь душила, как смог,
но я спасался, как мог.
Бежал я прочь со всех ног,
к молитвам глух был мой бог,
так значит это мой рок,
я обреченный игрок.
По истечении дня
уходит солнце, маня,
загробной жизнью дразня.
Валюсь я в кресло, звоня.
Друзьям уж не до меня!
Нет ни шнура, ни ремня,
Стенаю, сердце кляня,
его за слабость виня.
Когда сбывались мечты
и деньги были и ты,
хотел другой высоты,
но снились ночью кресты.
Сел как аскет на посты,
но разболтались винты,
вен повставали мосты,
лег ход болезни в листы.
Господь, ответь, что со мной?
Следующая страница