Для суда избрали место,
находившееся на удалении от всех источников сил. Обычно боги
собирались в подобных случаях где-нибудь на границе с Хаосом, но в
этот раз пришлось изменить привычному порядку – подсудимый мог бы
сбежать в ставшие родными края.
Выносить приговор поручили трем
судьям, по одному от каждой силы. Светлых богов представлял
Дарующий Справедливость, от Тьмы восседал Палач Сильных, а между
ними пригорюнилась Великая Мать. Маме Нате происходящее совсем не
нравилось. Остальные разместились на высоких креслах полукругом, с
разной степенью негодования поглядывая на обвиняемого.
Изврат сидел в клетке ровно
посередине и скучал. Максимум, что ему грозило, это заключение на
длительный срок в Бездне, однако в своей способности выбраться даже
оттуда бог не сомневался – не придумали еще тюрьму, способную
удержать хаосита. Время от времени он тоскливо оглядывал негодующих
сородичей и тяжко вздыхал, не чувствуя достойного приложения своих
усилий объекта. Инстинкт утверждал, что ничего нового на богинях не
надето. Кстати сказать, проклинали его не все, многие подружки
грудью встали на защиту «лапушки». Постепенно разгоралась свара,
столь милая сердцу Двоедушника.
Дверь с треском вылетела, крепко
приложив кого-то невезучего, и Изврат торопливо захлопал себя по
карманам. Добыча! Бешеная оставалась единственной богиней, не
представленной в его коллекции каким-либо сувенирчиком.
Многочисленные попытки исправить это печальное обстоятельство
заканчивались очень, очень болезненно. Но по-настоящему увлеченного
своим делом фанатика такие мелочи не пугают, поэтому попыток
добраться до Ольги Изврат не оставлял.
- Только попробуйте его
отпустить, сволочи! – с места в карьер поперла богиня. – Мигом ноги
переломаю!
- Оленька, успокойся, – вздохнула
мама Ната. – Еще ничего не решили, обсуждаем вот…
- А чего тут обсуждать-то? –
изумилась хаоситка. – Отрезать ему все лишнее, так, чтобы не
восстановилось!
Запустив руку за спину, он
извлекла огромные портновские ножницы, от которых нестерпимо фонило
магией. Артефакт, судя по всему, в давние времена изготовил Указка
для каких-то своих целей, а Ольга недавно разыскала и решила
использовать для доброго дела. Со зверским видом она защелкала
инструментом:
- Чик – и все!
От написанного на ее лице
предвкушения публика содрогнулась и впала в прострацию, тишину
нарушал только тоненький скулеж, доносящийся из клетки. Затем со
всех сторон раздались голоса, преимущественно мужские: