На груди одного из гостей, высокорослого и жилистого, с чеканным
орлиным профилем, сверкнул серебряный медальон полноправного
орденского брата. Спутники его, мои ровесники, были, видимо,
послушниками.
Перекинувшись несколькими словами со старостой, сизым от
выпитого и едва держащимся дрожащими руками за плетень, они
соскочили с коней и тяжелой походкой доспешных воинов направились
прямо в мою сторону. Я невольно отступил в тень, стараясь не
показать своего присутствия. Сердце застучало набатом.
Так, спокойно. Их всего трое. Они идут без опаски. Видимо, из
разговора с едва ворочающим языком старостой они уяснили, что я
сейчас валяюсь пьяный и никакого сопротивления оказать не смогу.
Лошадей оставили привязанными к плетню. У меня есть преимущество –
нужно только его не растерять.
Вдохновленный этой мыслью, я в несколько шагов преодолел
расстояние до противоположных дверей амбара. Одежду забирать не
стал – не до нее сейчас, наживем новую. А вот мешок с пожитками и
крикет, на мое счастье, остались прямо здесь, в углу. Будь они в
доме у старосты, пришлось бы с ними проститься, а к оружию я уже
очень привык. Этот небольшой топорик, в рукоятке которого пряталось
пистолетное дуло, я отхватил по случаю в Брукмере в самом начале
своих скитаний, и ни разу об этом не пожалел. Отличная штука, жаль
было бы потерять.
Десяток-другой торопливых шагов босыми ногами по мокрому от росы
двору – и я уже на конюшне, где меня ждет отдохнувший – не в пример
мне – Джип, то и дело легонько бодающий массивными рогами
перегородку.
- Привет, дружище! Соскучился? Ничего, сейчас весело будет, -
прошептал я, и баран в ответ издал дружелюбное блеяние, по счастью,
не слишком громко.
В голове у меня заработал невидимый таймер, отсчитывая секунды.
С каждым шагом, который мои преследователи делали по направлению к
амбару, секунд этих у меня оставалось все меньше. Тик-так,
тик-так.
Так, этот ремешок сюда, этот продеть вот здесь. Тик-так,
тик-так. Вот они подходят к дверям. Вот осторожно крадутся к
сеновалу, обнажив мечи. У кого-то из них, должно быть, и пистоль
найдется. Еще несколько секунд, и они поймут, что никого, кроме
утомленной полуголой девицы, в амбаре нет. К этому времени мне
нужно успеть оседлать Джипа. Я успею – не впервой.
На секунду меня остановила мысль: а может быть, ну его? Убегать,
прятаться, спасать свою жизнь – чего ради? Я чужой в этом мире, и
всегда буду чужим. Может быть, будет лучше, если меня повесят возле
Карнарских ворот Брукмера, да и дело с концом?