— Для начала дотянуть до утра, а потом, например, все же уехать
в Дублин к родителям.
И попросить контактики хорошего психотерапевта (а то и
психиатра), если там это пройдет.
Но что-то подсказывало, что нет. Не пройдет.
Так что я решила, что очередную ночь проведу в изучении книг и
своих старых, детских и подростковых записей.
Было время, когда я жила и дышала легендами своей земли.
Собирала книги, взахлеб рассказывала бабушке о том, что есть Благой
Двор фейри, и им правят летние рыцари, во главе которых стоят
король Оберон и королева Титания. А есть Неблагой… зимний,
холодный. И на троне под каменными сводами сидит прекрасная
королева Мэб. Столь же великолепная, сколь и жестокая.
Я оставляла брауни молоко и кусок хлеба, политый медом. Я вешала
засохшую рябину над входом, чтобы отпугнуть плохих фейри…
А бабушка лишь смеялась. Слушала мои сказки и делилась
своими.
О том, что фейри боятся холодного железа. О том, что они не
любят деньги, но обожают подарки и всегда отдариваются в ответ.
Потому и сложилось так, что я никогда не считала сказки о дивном
народе совсем уж выдумкой. Если ты живешь в ирландской глубинке, не
верить в существование фейри сложно, а уж мне и подавно. Бабушка
рассказывала, что в возрасте трех лет я заигралась в саду,
наверное, вышла через заднюю калитку и… пропала. А вернулась через
сутки, когда паника родных уже перешла все пределы. Просто
появилась на крыльце, в незнакомом, невероятно красивом платьице, с
цветами и ягодами в волосах и с подвеской на шее в виде
четырехлистника. И отобрать у меня подвеску не смогли — я начинала
истерично рыдать, когда до нее даже просто дотрагивались.
Сама я помню только много музыки и звонкого многоголосого смеха,
а потом — кого-то большого, склонившегося ко мне, закрывшего
солнце. Ни лица, ни слов в памяти не сохранилось, но его волосы,
такие же светлые, как мои, сияли вокруг головы словно волшебный
шлем. Кстати, я так и осталась блондинкой, хотя все мои
родственники темноволосые.
И подвеска осталась. Именно ее с самого начала марта я сжимала в
ладони, когда хотелось бежать из дома, бежать к тому, кто звал
меня. В святой уверенности, что я припаду к ногам моего короля еще
до того, как рассветное солнце выкрасит алым верхушки деревьев.
В голове вновь помутнело.
Припаду к его ногам… Коснусь дрожащими пальцами его одеяния,
позволю себе поднять глаза на совершенное лицо…И он протянет ко мне
руки, светясь любовью…