От покрывала остроухий лорд, разумеется, избавился, но за это
время я успела достать иглы, а также заготовку на перчатки с
длиннющими такими пальцами, которую сделала еще прошлым
вечером.
Покосившись в зеркало, я вдруг заметила крайне неприятную вещь:
прекрасное лицо на миг исказилось гримасой скуки и… удивления?..
Да, мой король, я не бегу к тебе сломя голову и теряя туфельки.
Хотя и понимаю, что долго сопротивляться не сумею.
Знать бы еще, это действительно король или кто-то из высоких
лордов играется? С другой стороны, какая разница? Мне решительно
нечего противопоставить фейри любого статуса! Но нужно продержаться
еще немного.
Чтобы доделать подарок.
Я снова взялась за иглу и сама залюбовалась вещицей, лежащей на
коленях. Перчатки. Из тончайшей и очень, очень дорогой кожи, сшитые
вручную. Почти готовые, осталось подрубить низ и сделать тиснение
на левой.
Сначала я думала о шарфике, но как-то король поманил меня
длинным пальцем, и этого хватило. Если уж я что умею — так это шить
красивые вещи, и снимать мерки мне, на самом деле, не нужно.
Достаточно глянуть. Наверное, это талант — я никогда, ни разу не
ошиблась в размере.
— Элла…
Подожди, мой король. Я скоро. Я не могу явиться к тебе без
подарка. Во-первых, это просто невежливо — не преподнести высокому
лорду маленький, но красивый презент. А во-вторых… во-вторых, может
быть, мне удастся удивить тебя?
О том, как Элла оказывается в волшебной стране и встречается с
ее королем
Лес был невероятен.
Деревья-исполины, чьи серебряные кроны пронизаны солнечным
светом, мягко роняли листву на широкий путь, вымощенный изумрудным
камнем. По обе стороны стояли прекрасные фейри и рукоплескали
мне!
А впереди на роскошном троне из переплетенных корней сидел ОН.
Мой прекрасный король.
Который все же сумел затуманить мой разум.
Я сжала кулаки, чтобы удержаться от порыва подбежать к нему и
рухнуть на колени возле ног. Избранница повелителя фейри, на
которую с таким восторгом смотрят дивные лорды и леди, должна
приблизиться величественно!
Я сжала… и ощутила выделанную кожу перчаток и иглу в ней, что
глубоко вошла в плоть и заставила очнуться.
Морок схлынул настолько стремительно, словно с меня сдернули
тонкую, как паутинка, вуаль.
Под покровом иллюзии мир казался радужным и воздушным словно
облака. Реальность же куталась в ночной сумрак, пугала кривыми
изгибами ветвей, мерзко хихикала из ближайших кустов.