К сожалению, – на что я не раз уже имел случай указывать, – вопросами теории исторического процесса занимались, ставили их и, так или иначе, разрешали большею частью не историки-специалисты, а представители других отраслей знания, как-то философы, психологи, социологи и т. п., да и то лишь с недавнего времени историки сами начали разрабатывать эти вопросы, взяв их, так сказать, из рук философов и социологов.
Раньше они даже не считали нужным задумываться над такими проблемами и часто относились к ним вообще отрицательно, прямо с крайним недоверием ко всяким теоретическим отвлеченностям как порождениям метафизической философии истории, достаточно себя дискредитировавшей перед судом положительного знания. Так как, однако, без некоторых теоретических предпосылок о сущности исторического процесса работать в области исторической науки нельзя, если только дело не ограничивается критикой источников и констатированием фактов, то, в сущности, у каждого историка должна была быть своя историология, основные положения которой некоторые и высказывали в форме всякого рода афоризмов. Это, конечно, не то, чем должно быть систематическое занятие предметом.
Можно даже сказать, что у каждого поколения историков без их ведома складывались особые взгляды, выдвигавшие на первый план ту или другую сторону процесса, как главную и основную, т. е. свои более или менее популярные лозунги. Очень часто последние возникали под влиянием новый, идей в таких науках, как география и антропология, когда в этих науках были поставлены вопросы о влиянии природы на человека и о различиях человеческих рас. С другой стороны, случалось и так, что, наоборот, и бывшие в свое время очень модными в социологической литературе определения исторического процесса не оказывали большого влияния на работу историков, как это можно сказать о специально дарвинистической социологии или об органической теории общества, не пользовавшихся большим кредитом у историков. Исключительно натуралистический характер таких доктрин отталкивал от себя большинство историков, державшихся, в общем, интеллектуалистического или идеологического объяснения истории – из идей или, говоря частное, из господствующих идей эпохи.
Лишь постепенно в работах историков стал выдвигаться на передний план чисто экономический фактор, но это делалось как-то само собою, без теории, больше под непосредственным влиянием жизни с её экономическою злобою дня, и только в последнее время эта новая тенденция историков стала некоторыми из них обосновываться началами теории экономическая материализма, возникшего, как известно, вне специальной области исторической науки.