— Ничего он не ужасный. Мне нравится, — усмехнулась я. — Ну так, что происходит в этом мире с магиками?
— А, да, магики. Перебила меня, чуть не забыл о чём говорил. Нет этой женщины в нашем мире. Помнишь чёрную вязкую темноту? Там она сейчас. Магия, те крупицы, что ещё теплятся в теле, держат ниточку и поддерживают в ней жизнь.
— Получается, она как бы в магической коме, а крупицы магии — это медицинские аппараты? — перевела на понятный для себя язык.
— Ничего не понял, но чувствую, что ты права.
— Доктор сможет ей помочь?
— Госпожа Валери, что произошло? — в дом вбежал Прохор, держащий на руках Серафиму.
— Так, спокойствие, только спокойствие. Малышка, твоя мамочка жива, но ей очень плохо, — соскочившая с рук девчушка бросилась к женщине. — Прохор, как далеко живёт дохтор?
— Барыня, вы что! Он даже за деньги не будет лечить крестьян, — окунул меня в действительность парень.
— Что? И за деньги? — где их взять только, может, в долг уговорю?
— И за деньги. Если богатые помещики узнают, что он лечил чернь, перестанут его приглашать для омолаживающих процедур.
— А ничего, что он последние лет двадцать живёт за мой счёт? — разозлилась я. — Прошенька, что делать-то? Ну, кто-то же, в крайнем случае, помогает крестьянам?
Тот почесал затылок и молвил:
— Вы только меня матери не сдавайте. Скажете ей, что не я вас надоумил.
— Проша, не томи. Какой есть выход? — мои руки сжались в кулаки.
— У моего первого папеньки матушку давно все зовут: то роды принять, то при сложном переломе магией поддержать. Вдруг она поможет? У неё даже магический зверь есть. Маленький, правда.
— Привезёшь её сюда?
— Ой, что вы, хозяйка! Кто же разрешит-то? Это к её барину нужно обращаться. К Дурнову.
— Выйдите за дверь, мне нужно подумать, — приказала Прошке и Серафиме.
— Слушаюсь, — Прохор поклонился, взял ребёнка за руку и прикрыл за собой дверь.
— Что делать, друг мой заплечный? — плохо, что имя всё ещё не придумали, да и не до этого сейчас. — Ты можешь помочь женщине?
— Нет и не потому, что не хочу. Я бы с радостью, но ты всё ещё меня не помнишь и не приняла. Отцеплюсь от тебя, погибнешь.
— А-а-а! — зарычала я от безысходности, ногти впились в ладонь. — Что за засада? Чем мне будет грозить такое самоуправство, если вдруг заявлюсь в чужое имение без приглашения? У кого бы узнать, как этот Дурнов относится к Валери? Приду с просьбой, а он на меня собак спустит? А если согласится помочь, то какую плату потребует?