Потерев ладонями лицо, Николас
продолжил:
- Мне посчастливилось встретить тебя
уже такой, какая ты сейчас. И полюбить именно тебя. Прежнюю Ярроу я
не знал. Твой возраст в прошлой жизни - не имеет для меня никакого
значения, - улыбка жениха согрела моё сердце, - и почему за этот
рассказ я должен был бы сжечь тебя на костре?
- В моём мире в средние века так
поступали с ведьмами.
Николас, откинув голову, весело
рассмеялся.
Мы всю ночь проговорили о моей жизни
в другом мире, о прорывах в науке, о машинах. Николаса интересовало
всё, любые мелочи. С такой въедливой, дотошной стороной характера
своего жениха я встретилась впервые. И была приятно удивлена.
- А как сделан двигатель в самолёте?
- задаёт он мне вопрос в пять утра, когда мои глаза уже слипаются,
под давлением пудовых век, - а автомобили, помнишь, что там
внутри?
- Николас, - вяло отмахиваюсь, - я не
знаю. Я врач-хирург, а не инженер.
- Дорогая, прости, - говорит он, видя
моё состояние, поднимает меня на руки и куда-то несёт.
Мягкая, вкусно пахнущая, почему-то
вишней, постель, тёплые губы, целующие меня в висок. И я уплываю в
объятия Морфея.
После ночи признаний отношение
Николаса ко мне не изменилось совершенно. Правда, он попросил меня
записать все мои воспоминания из прошлой жизни, как-то
систематизировать их для лучшего понимания.
Последнюю неделю перед свадьбой
своего жениха я практически не видела. Он был чем-то очень сильно
занят. Но красивые, просто шикарные букеты, каждое утро стояли на
прикроватном столике.
Мне также не приходилось скучать:
подготовка к свадьбе занимала всё моё свободное время, а по вечерам
я писала. Много, скрупулёзно, пытаясь вспомнить даже незначительные
детали.
Натренированная память врача была мне
в помощь. Я и представить себе не могла масштаб знаний человека
двадцать первого века. Пусть без деталей, но описать и дать
характеристику я вполне могла.
Все записи велись на русском языке,
чтобы, не дай Всевышний, никто во всём мире не смог прочитать эту
информацию, кроме меня.
Припахивать придворных даже не
пыталась: пока мой статус не позволяет мне закрутить гайки. Но вот
потом... даа... потом я уже придумала, чем местное блестящее
общество будет занято.
А сейчас мне вполне хватало
расторопных слуг и личных помощников.
Я не особо умею готовить, да и
никогда не любила это дело. Поэтому, обсудив меню с шеф-поваром
королевской кухни, удовлетворилась всем тем, что он мне
предложил.