У меня на языке уже висел вопрос
-А кто такие реаклы? - но задать его я не успел. Алник схватил
меня за руку и куда-то потащил.
Я быстро шел за ним и размышлял, почему он меня таскает, как
маленького, как будто я сам за ним не смогу идти.
Маг привел меня в небольшую комнатку все стены, которой были
закрыты зеркалами, и вопросительно посмотрел на меня, как бы
ожидая, что я что-то должен сказать. Я в свою очередь также
вопросительно смотрел на него.
-Ну, как, впечатляет? - не выдержав, спросил он у меня, - ты
наверно не видел такого никогда?
-Не видел,- согласился я, - очень плохие зеркала, мутные, и
неправильно лица отражают, где вы их только нашли.
-Ты, что несешь! - он захлебнулся от негодования,- да на Соэте
больше нет такой комнаты, я двести лет собирал эти зеркала.
Мне стало неудобно, действительно, зачем я начал критиковать,
может, здесь еще не умеют делать хорошие зеркала.
Все еще ворча по поводу наглых малолеток, он посадил меня на
табурет в середину комнаты и поставил на пол передо мной огромные
песочные часы.
-Сиди здесь и пытайся заметить свою ауру,- даю тебе на это
четыре удара часов.
Не успел я спросить, что такое аура, как он вышел из комнаты и в
ней сразу погасли все светильники и наступила тьма.
Я, дрожа от страха и возбуждения, сидел на жестком табурете. Ни
единого лучика света и звука не доносилось до меня. Через какое-то
время появилось впечатление, что вокруг меня ничего нет, как нет и
самого меня, казалось только, что мой разум летит в провальную
черную бездну, которая не имеет ни конца, ни края. Казалось, что
уже прошла вечность, и я думал, что навсегда останусь в этой
темноте, когда перед моими глазами на стенах появилось сиреневое
свечение. Оно было едва заметным, потом начало становиться все ярче
и, наконец, я увидел, отражающуюся в зеркалах фигуру, объятую
сиреневым светом.
-Да это же я свечусь!- дошло до меня. Я вскочил с табуретки,
забыв свои страхи, и подошел к зеркальной стене. В ней отразился
мой темный силуэт обрамленный сиреневой полоской. В это время
открылась дверь, и в проеме вспыхнул ослепительный свет, я зажмурил
глаза, и начал их тереть, размазывая слезы по лицу. Понемногу я
смог открыть веки. Свет уже не казался таким ярким. Передо мной
стоял Алник, вокруг него вихрями вспыхивало сиреневое сияние, с
которым мое скромное свечение нельзя было сравнить.