– Останешься, Малкольм? – спросила Эмма. – Твоя помощь нам не помешает.
– Зависит от того, показывает ли компьютер кино, – загадочно ответил Малкольм.
– Он может, – осторожно сказал Джулиан.
Малкольм обрадовался.
– Посмотрим «Ноттинг Хилл»?
– Мы что угодно посмотрим, если ты согласишься нам помочь, – заверила его Эмма и взглянула на Джулса. – Но прежде выясним, что раскопал Тай. Ты с нами?
Джулиан молча проклял любовь Малкольма к романтическим комедиям. Ему хотелось закрыться у себя в студии и порисовать. Но нельзя было ни бросить Тая, ни оставить Малкольма без присмотра.
– Принесу с кухни чего-нибудь пожевать, – радостно сказала Эмма.
Как-никак это было традицией – они много лет все вместе смотрели старые фильмы на телевизоре, питающемся от колдовского огня, и все вместе хрустели попкорном.
Джулиан покачал головой.
– Я не голоден.
Ему показалось, что Эмма вздохнула. Спустя мгновение она уже взлетела вверх по лестнице следом за Ливви и исчезла за поворотом. Джулиан хотел было пойти за ними, но Малкольм остановил его, положив руку ему на плечо.
– Становится хуже? – спросил он.
– Дядюшке Артуру? – От неожиданного прикосновения Джулиан вздрогнул. – Вряд ли. Плохо, конечно, что меня так долго не было рядом, но, если бы мы и дальше отказывались от поездки в Англию, возникли бы подозрения.
– Не дядюшке Артуру, а тебе. Она о тебе знает?
– Кто и о чем?
– Не притворяйся, что не понимаешь, – ответил Малкольм. – Эмма. Она знает?
Сердце сжалось в груди у Джулиана. У него не было слов, чтобы описать то чувство, которое пробудил вопрос Малкольма. Казалось, его сбила с ног и поволокла по песку гигантская волна.
– Перестань.
– Ни за что, – отмахнулся Малкольм. – Я люблю счастливые концы.
– Малкольм, это тебе не история любви, – сквозь зубы процедил Джулиан.
– Нет такой истории, которая не была бы историей любви.
Джулиан отвернулся и пошел по лестнице. Он редко сердился на Малкольма, но в этот момент его сердце просто выпрыгивало из груди. Он успел дойти до площадки второго этажа, прежде чем Малкольм снова окликнул его. Джулиан против воли повернулся и увидел, что чародей с него глаз не сводит.
– Законы бессмысленны, парень, – тихо проговорил Малкольм полным тревоги голосом. – Нет ничего важнее любви. И нет закона выше.
Строго говоря, в Институте не должно было быть компьютера.