Применить его мешал по какой-то
причине замороженный статус. Однако сегодня, случайно проверив его,
молодой человек обнаружил, что игрушка готова к применению.
Трудно было сказать, когда это
произошло. В последний раз он смотрел на неё, еще находясь в
Поленково. Может быть, она откатилась сама по себе, а может, из-за
какого-то внешнего фактора, вроде близости пространственной
аномалии.
Ко второй версии он пришёл, потому
что ощущал внутри неё нечто, близкое к своему пространственному
атрибуту и именно поэтому очень хотел все же заглянуть. Возможно,
он увидит или узнает что-то полезное. Однако вполне себе
небеспочвенные опасения мешали молодому человеку удовлетворить свое
любопытство немедленно.
Артём попытался на расстоянии
вытянутой руки заглянуть в волшебный глазок, но увидел одни лишь
неразличимые, смазанные блики.
Наконец, еще раз осмотрев артефакт и
прислушавшись к нему, он, ощущая, будто ныряет в омут, заглянул в
смотровое отверстие...
Мертвая долина, до горизонта
устланная костями. Он стоит на коленях, а вокруг выстроились шесть
скелетов в доспехах. Мертвые останки излучали такую мощь, что у
человека едва хватало силы стоять на коленях перед этими реликтами
из древней эпохи. На горизонте поднималось черное
солнце...
Артём резко очнулся, обнаружив себя
по прежнему сидящим на кресле. Выдохнув, он облокотился на мягкую
спинку, изгоняя остатки стылого ужаса из разума.
Сверившись с часами, обнаружил, что
прошло меньше минуты с момента, как он решился на использование
артефакта.
«И это все?! — даже с некоторым
разочарованием заметил парень. — А я раздумывал, строил
теории...»
Но, стоит заметить, пробрало его
неслабо. Такого детского самозабвенного ужаса он не испытывал со
времен просмотра «Кошмара на улице Вязов» в возрасте начальных
классов.
Он снова перевел взгляд на глазок,
который все еще продолжал держать в руке и очень удивился: табличка
системы поблекла, показывая лишь одну единственную надпись.
Использованный
артефакт
«То есть на этом всё?» —
вздохнул парень, но внутренне почувствовал облегчение.
Теперь перед ним не встанет тяжелого
морального выбора: заглянуть ли снова, чтобы испытать очередную
порцию ужаса. Он на всякий случай вернул предмет в пространственный
карман и продолжил отдыхать, созерцая переливы света в
пространственном разломе.