– Хм… Так, дети! Тихо сидим десять минут. Мы сейчас вернемся. Пойдем, Караваев.
Легко.
Я шагаю по школьному коридору и наслаждаюсь ситуацией.
Валентина Афанасьевна – справа и чуть сзади. Конвоирует. Хотя вид у нее несколько озадаченный, если не сказать – обалделый.
А еще я чувствую ее страх.
Страх перед непонятным учеником, перед директором, перед милыми детишками, которые ей чертовски надоели за тридцать лет педагогической практики. Перед гороно, перед парткомом, профкомом, педсоветом, перед пьяным соседом, перед хулиганствующими подростками советских времен. Страх перед жизнью.
Мне становится ее немного жалко.
Когда мне было действительно семь лет, я всего этого не знал, не видел и не ощущал. Сейчас эта женщина передо мной – как открытая книга. Сейчас я – педагог, а она – испуганная и запутавшаяся ученица. Хочется ее подбодрить, но, боюсь, напугаю ее еще больше.
Стучу в дверь директора и терпеливо дожидаюсь приглашения войти. Приглашают. Входим оба, несмотря на заявленную мною конфиденциальность.
Директор нашей школы – Вера Семеновна. Монументальная фигура, надо сказать. Очень напоминает Людмилу Зыкину в лучшие ее годы. Могучие плечи, огромный бюст, гигантская гуля на затылке величиной с мою голову. И все это непостижимым образом гармонирует с приятными на глаз чертами лица, чуть курносым девчачьим носом, маленьким ртом с тонкими, ярко накрашенными губами и умными глазами зеленоватого цвета, которые женщина время от времени слегка близоруко щурит, принципиально не желая носить очки.
Завуч тоже здесь. Лариса Викторовна. Полный антипод женщины-директора. Тонкая, изящная, с худым усталым лицом, украшенным огромными очками с толстенными стеклами. Светлые, выгоревшие на солнце волосы собраны в легкомысленный пучок на затылке. Тихая, незаметная и незаменимая. И опасная. Внешняя мягкость не мешает ей быть жесткой и непреклонной всегда, когда это требуется.
Ну что ж, так даже лучше.
Представление начинается.
– Караваев! – У Веры Семеновны эта констатация звучит, как «ну вот, попался!».
– Караваев – моя фамилия, – соглашаюсь я, не удержавшись от пародии на Шилова из «Ментовских войн». – У меня к вам, Вера Семеновна, очень важный разговор.
Делаю серьезно-трагическое лицо. Настолько, насколько позволяет мимика семилетнего ребенка.
Брови директора медленно ползут вверх.