- Зачем мне это? – подняла на нее большие грустные глаза
женщина. – За стенами этого дома абсолютно чужой и незнакомый для
меня мир. Я в нем просто-напросто не выживу.
Эта фраза еще раз убедила Милу в ее полном душевном здоровье.
Просто рассказы о другом мире полном магии и чудес были настолько
правдоподобными и удивительными, что слушая пациентку, начинаешь в
них верить. Иногда она пела песни, по звучанию напоминающие
колыбельные. Оказывается давно, в том странном мире у Иллии был
ребенок и любящий муж. Но трагическая случайность оборвала ее жизнь
там падением в холодные воды безмолвного озера. А затем выплюнула
здесь на Земле. Она очень надеялась, что ее ближайшая подруга,
которая стояла в этот момент рядом, позаботиться о дочке, которую
она успела ей передать, и вырастит из нее прекрасную террану. Этим
странным словом в том мире обозначали титулы.
В рассказах женщины не было ни одной нестыковки или
несовпадения. Она не путала имен героев своих повествований. И
Милослава Олеговна за эти годы прониклась к ней полным доверием. Но
как помочь вернуться в тот загадочный мир под названием Ильбрук
даже не представляла. И лишь для того, чтобы как-то скрасить ее
одиночество начала потихоньку учить странный язык пациентки.
Именно язык стал еще одним подтверждением того, что это не бред
сумасшедшей. Он имел четкую структуру, правила словообразования и
не походил ни на один из земных языков. Для обычного человека
придумать такое было просто невозможным, ведь над всеми нами
довлеет опыт земного бытия.
***
Сегодня Иллия была грустная. Она и так радость не излучала и
никогда широко не улыбалась. Но сегодня прозрачные глаза женщины
были наполнены слезами.
- Илли, что случилось? Вас кто-то обидел? – поинтересовалась у
постоялицы Милослава.
- Нет, что вы! Благодаря вам у меня все хорошо, - улыбнулась
женщина. – Просто сегодня день рождения моей Ули. Девочке уже
должно стукнуть двадцать два года. На моей родине это отмечается
как юбилей: двойная цифра. А я как представлю, что никогда ее не
увижу, не узнаю, как она повзрослела, нашла ли свою любовь и есть
ли у меня уже внуки, на душе становится очень пусто.
Милослава лишь хмыкнула в ответ. Женщина, на вид которой можно
дать максимум лет тридцать, ведет разговор о внуках? Теоретически
это, конечно, возможно, когда вышла замуж в 15, а дочь пошла по
стопам матери. Но в голосе женщины было столько трагизма, что
сердце зама уже в который раз дрогнуло, и она попросила: