Отец
вздохнул, с силой провёл ладонями по лицу, налил из графина
апельсинового сока в большой коктейльный стакан, и громко глотая
выпил.
—
Произошло? — Он отставил стакан, добавив его к двум пустым рюмкам,
вздохнул и продолжил: «Нет, слава Богу, ни чего не произошло, но
есть очень плохая новость сынок. Дядя Саша, он ведь служит
имперской службе безопасности в отделе расследований, так вот он
мне позвонил и сказал, что у директора не прошла инициация, в теле
нет темноты, есть только следы начала трансформации и
всё.
— И что? —
произнёс я, уже догадываясь, что отец скажет дальше.
— Сын.
Когда демоны проводят обряд инициации отложенной продажи души,
который по сути есть договор, — отец снова потёр лицо, — как бы
лучше объяснить. В общем сын, договор был подписан и исполнен лишь
частично, печать колдуна на теле Лима отсутствует, а так как ты был
единственным человеком находящимся рядом…
Отец тяжело
вздохнул и смотря на меня с такой щемящей тоской, ну прямо как
тогда пять лет назад, когда сказал, что я на всегда останусь
калекой, произнёс твёрдым голосом:
— Юра, на
тебе печать тёмного колдовства, мне жаль сын, с такой печатью, ты
не можешь жить среди людей, — он зачастил думая, что предвосхищает
мой вопрос, — не переживай тебя не казнят, есть твёрдые
доказательства указывающие на бывшего директора школы, но вот,
изолировать обязаны. И ещё сынок, дедушка не приедет, в сложившейся
ситуации Главе Рода нельзя сюда приезжать, слишком большой
риск.
—
Изолировать? Это что, в тюрьму посадить?
Я, получив
утвердительный кивок отца, посмотрел на кота, — Васька, ты же мне
сказал, что в таких случаях людей в монастырь
отправляют.
— Конечно
хозяин. Орден паладинов Христа, борется только с колдунами,
невинных в тюрьму не сажают. — Кот коснулся тульи шляпы — тюрьма
тебе не грозит хозяин.
— Папа если
печать и метка демона одно и тоже, то мне действительно тюрьма не
грозит, я вчера убрал с себя демоническую метку.
— Подожди!
— отец вскочил с дивана, — как убрал! Это невозможно.
— Ну я же
не знал, — я вслед за отцом встал из-за стола, — что это
невозможно, чуть дуба не дал. Эта ваша печать, которая метка,
врастает прямо в ауру таким, знаешь, паучком чёрненьким. Вот его я
и выдрал из собственной ауры. Сделав, так сказать, в своем сосуде
отверстие несовместимое с жизнью. Поэтому, моё сердце вчера
останавливалось. Вот.