– Сколько нам заплатили? – вскинул голову Истериан.
Я достал увесистый кошель, полученный от инспектора. Согласно нашим требованиям, там должно было быть денег в размере тысячи пятисот ялеров. Всю сумму нам отсыпали мелочью, но, по крайней мере, всю. Алчный и жадный мэр любит сокращать наши гонорары. Видимо, надеется на экзорцистов.
– Все деньги на месте, – успокоил я товарища, спустя время, потребовавшееся для подсчётов.
– Падальщики больше не жируют на нашу долю?
– Если бы так, мы бы получили сегодня вдвое меньше, – отметил я.
– Будем откладывать на автокарету?
– Всенепременно, Истериан, – язвительно-весело ответил я, всплеснув руками, – И расшибём её об памятник Валамору!
– Чем тебе не угодил личный транспорт? – сконфужено бросил Истериан.
– Ты, например, способен бегать быстрее любой автокареты.
– А ты?
– А я никогда не тороплюсь, – и это, в принципе, является правдой.
Истериан махнул рукой и уставился в окно. Я от нечего делать последовал его примеру. На улицах копошатся какие-то люди в непонятных тёмных плащах. Сразу вспомнились слова инспектора о сектантах.
Странные личности дружно несут непонятный предмет, я быстро потерял к ним всякий интерес. Наш экипаж свернул и попал на улицу Саренз. До дома осталось всего ничего… Даже Истериан оживился.
Улица тихая и спокойная, из-за чего я её и выбрал. Ни одного питейного или иного увеселительного заведения, пара портняжных лавок, а так – сплошь двухэтажные домики зажиточных граждан, большинство из которых здесь не живёт, а лишь заезжает на время. Места от этого только чище, тише и спокойнее. Я это ценю. Одиночество и спокойствие…
– Сколько времени? – осведомился полукровка.
Я моментально достал многофункциональные часы и глянул на стрелки, которые уже давно показывают время, а не место скопления крови.
– Почти половина восьмого, – на улице темно, это ещё при том, что тучи немного прохудились, подарив городу под вечер пару лишних лучей солнца.
– Нас уже ждёт ужин! Арика обещала приготовить фаршированную утку, как ты любишь!
– Я люблю всё, что готовит наша прелесть, – позволил себе лёгкую улыбку.
– Я ей передам, что ты снова называешь её прелесть! – лукаво оскалился в мой друг.
– Буду тебе признателен.
Коляска вскоре остановилась, и с козел донёсся голос, способный в момент свести в могилу любого логопеда: