К пограничному гарнизону мы подъехали аккурат через
три дня.
Беляночка держалась хорошо. Долгий быстрый бег
выматывал её только к вечеру, но за ночь она отдыхала, и с утра была готова
снова весь день бежать без устали. Тяжелее всего оказалось мне. К верховой езде
я была не подготовлена. Тем более несколько дней подряд. Болело всё. Спасало
хорошее владение магией и то, что темп мы всё же сбросили.
Борис ворчал, но больше переубедить меня не
пытался. Да и не смог бы. Я бы всё равно не выдержала. У каждого человека был
предел, и мой наступил в тот самый миг, когда меня призвали на военную службу.
К середине третьего дня пути я въехала на пригорок
и моему взгляду открылись огромные выжженные поля, а воздух наполнился запахом
гари. Я остановила лошадь, боясь двигаться дальше.
– Что это?
– Полигоны, – раздалось совсем рядом.
Беляночка подо мной беспокойно заржала, а я
вздрогнула от неожиданности. Обернулась. Борис стоял рядом. Смотрел куда-то
вдаль и заметно принюхивался.
– Тут опасно?
– Нет. Они не подходят к дороге. – Борис указал
вниз, где дорога мелькала между выжженными участками земли не касаясь их. –
Едем. Уже скоро.
Борис дважды оказался прав. Дорога от края
полигонов отстояла на несколько саженей и двигаться по ней было безопасно. Совсем
скоро мы добрались до гарнизона.
Нас встретил высокий частокол и хмурые военные
стражи у ворот. Бумаги Бориса они изучили поверхностно – было видно, здесь
Бориса знали, – и нас пустили внутрь.
Огромное пространство за воротами занимали палатки
и несколько срубов. А между ними сновали военные. Кого тут только не было: ведьмы,
воины, оборотни. Последних всегда можно было узнать по внешности: высокие,
статные, широкоплечие. И они все были одеты на порядок легче, чем обычные
воины. Никакой тяжёлой амуниции. Даже оружие не у всех было, да и то, чаще это
был короткий меч, а никак не большой двуручный, которым чаще всего пользовались
в армии. Щитов у оборотней не бывало вовсе.
Я спешилась, и мы дошли до штаба, где нам
поставили на бумаги отметки о прибытии. Борис был счастлив: он снова на войне.
А мне штабист выдал сухое: