Я посмотрела на злосчастный обрывок пергамента и возненавидела
его всей душой. Ну как так-то?! Обучение в Академии мне не далось – слишком мал
мой магический дар, а в армию на боевой пост – вот так запросто? И уже не мал
совсем? В самый раз? Справедливость где?
Желание выбросить талон в ближайшую урну и никогда
не вспоминать о произошедшем пришлось погасить в зародыше. Присягу я и правда
помнила, как и наказание за неявку на призывной пункт в военное время. А там ничего
хорошего: арест, трибунал, тюрьма.
Хорошо же встретила меня столица. Вместо спокойной
работы архивариусом – армия! Я встряхнулась и попыталась думать здраво.
Коротышка – вербовщик. Ему всё равно, кому он тут свои талоны раздаёт, но, может,
в штабе будут люди посмышлёнее? Расскажу им всё, и они меня отпустят. Ну не
может же в армии служить ведьма, у которой и магии толком никакой. Не может
ведь? Правда?
Призывной талон в моей руке однако утверждал
обратное: может и будет, Настенька! Готовься встать в строй!
– Разберёмся! – ответила я безмолвному талону и
решительно зашагала в сторону армейского штаба.
_________
Подпишись на автора - не пропустишь информацию о новинках!
Добавь книгу в библиотеку - не пропустишь обновление интересной истории!
Звёздочки, комментарии и любовь - рассыпать по вкусу!
Спасибо, что выбрал мою книгу!
Приятного прочтения!
Военная часть нашлась без проблем. Часовые на
воротах изучили призывной талон и махнули в сторону небольшого дома под стягами
разных видов войск. Приблизившись к штабу, я скривилась от мерзкого запаха: палёная
плоть и мокрая шерсть. Я зажала нос, огляделась и сразу поняла, откуда исходит
запах. Около штаба, в его тени, лежала груда бурого меха.
– Ближе места для помойной кучи не нашлось?
Мех зашевелился, отчего стало ещё более мерзко.
Наверняка там завелись паразиты. Сжечь бы. Для порядка.
– Полить маслом и поджечь, – пробормотала я и с
удивлением увидела, как поверх кучи торчком встало одно округлое ухо, а за ним
второе. Груда зашевелилась, развернулась во весь рост и повернулась ко мне
огромной медвежьей мордой, перечёркнутой уродливым шрамом.
– От цыган отбился? Балалайка твоя где? – спросила
я и ойкнула.
Боевой Зверь, – а это без всякий сомнений был не обычный
лесной медведь, а воин-оборотень, – встал на дыбы, ударил в землю предо мной
лапами и взревел, обдавая громогласным рыком, а заодно и слюнями из
раззявленной пасти. В голове прогромыхало забористой руганью, которой полил
меня воин. Среди нелестных эпитетов, посвящённых лично мне, удалось разобрать
кое-что по делу: «бой», «ранен», «больно же» и «ходют тут всякие, только
умничать и могут, лучше б помогли». Хотя нет, последние слова опять относилось
ко мне.