Она закивала. И что-то в груди лопнуло, разливая по внутренностям холод: ей Эсин сказал о сэнари, а мне – нет. Я безвольно повисла.
– Эллан, она на твоём попечении, – мрачно сообщил тёмный. – Попытайся выяснить, что случилось с её магией.
– Сделаю всё от меня зависящее.
Мы поднялись в воздух, между развевающимися светлыми прядями волос мелькнул Эллан, накидывающий на Тейлу плащ, зелень лужаек и чернота дорожек, стена. Тёмный приземлился на подоконнике, крылья резко зашелестели, захлопали, точно жестяные листы.
Прыжок – и мы оказались в знакомой комнате. Тёмный опустил меня на прохладную кровать, я заползла под одеяло и свернулась калачиком, сразу стало теплее.
– Что будешь есть? – усевшийся рядом тёмный положил руку на моё бедро.
При мысли о еде замутило.
– Лила?
…
– Лила? – строже повторил тёмный и потянул одеяло.
Спрятала лицо в пахшую тёмным подушку.
– Что ты будешь есть? – твёрже повторил он.
– Ничего.
– Тебе надо есть.
– Не хочу, – почти простонала я и обняла подушку. – Уйди, пожалуйста.
«И не запечатывай окно».
Тёмный молчал, я ощущала его тяжёлый взгляд, его запах. Вопрос прозвучал неожиданно:
– Что ты собираешься делать?
Словно у меня могут быть планы. Зажмурилась, сдерживая жгучие слёзы и рвущийся из груди стон: невыносимо без Эсина. Он должен быть здесь. Или я с ним. Он бы сказал, что делать. До боли стиснула зубы.
– Лила?
Где сейчас Эсин? Вспоминает обо мне? Хотя бы немного…
Не хотела говорить с тёмным, но желание узнать невыносимо, и я исступлённо прошептала:
– Ты знаешь что-нибудь об Эсине? Где он? Что с ним?
– И чего он хотел добиться тем ритуалом? – усмехнулся тёмный.
Да какая разница, чего он добивался. Но я молчу, лишь сглатываю это восклицание, ведь тёмному не понять. Это ему Эсин враг, не мне.
Тёмный резко поднялся. Через мгновение послышался шорох закрываемых створок, затем усталый, со странными интонациями, ответ:
– Не знаю. За день до ритуала он, сославшись на срочное поручение Его Светлейшества Кьяри, оставил своего помощника управлять Самранским храмом и исчез. Бесследно. В неизвестном направлении. – Горькая усмешка. – Иначе я бы с ним побеседовал с пристрастием.
Ужас стиснул ледяными объятиями, сдавил горло: тёмный хочет убить Эсина?
– По какому праву… – спазмы мешали говорить, но я заставила себя повторить громче: – По какому праву ты собираешься беседовать с Эсином с пристрастием? Он тебе не подвластен, он…