Кто-то настойчиво тряс за плечо. Андрей Иванович сквозь слезы увидел стоящего перед ним старика в кашемировом пальто, молодого человека и мальчика. Дед, сурово покачав головой, спросил: «Ну что, доигрался, сердечный, до инфаркта?! Давай, хапай машины, квартиры, денег мешок не забудь. Или тебе сейчас от роскоши блевать хочется, родимый?» И от этих не вполне понятных слов Андрей Иванович ощутил смертельный холод в левой стороне груди и, почувствовав нехватку воздуха, широко открытым ртом сипло захрипел.
– Ну, вот, Данила, опять ты торопишься, – с сожалением заметил молодой мужчина. С тревогой поглядывая на задыхающегося военачальника, посоветовал: – А Вы дышите полной грудью, глубже, уверенней.
Немедленно боль отпустила, ледяная игла под сердцем вмиг растаяла.
– Вот так-то лучше, – садясь напротив, констатировал парень. – А теперь слушайте внимательно. Предлагаем во спасение, как себя, так и ближайших родственников, произвести следующую операцию. Организовать учения по борьбе с терроризмом, задействовав войска спецназа и подразделения спутниковой и электронной разведки. Содействие ФСБ, прокуратуры мы Вам гарантируем.
– План, значит, такой. – неожиданно влез в разговор мальчишка, – Арестуйте всех воров и разбойников, на кого есть разработки, и посмотрите, кто полезет их отмазывать. – Затем, о чем-то задумавшись, посоветовал: – В тылу глубоком, разведчик смелый считал врагов в пивнушке местной.
– Ну вот, опять ты за свое, – отреагировал на неуместную фразу старик, и вся троица, о чем-то споря, скрылась в ночи.
Андрей Иванович попытался окликнуть посетителей, но именно от этого желания проснулся, широко открыл глаза и стал оглядываться по сторонам. Но вокруг лишь ночь мигала россыпью звезд, и легкий ветерок нежно шептал в саду.
– Фу ты, черт. И надо же такому привидеться, – поеживаясь от озноба проворчал Андрей Иванович. Кутаясь в куртку, направился досыпать на летнюю веранду. Но как он ни старался, сон так и не соизволил посетить страдальца.
Уже в несколько раздраженном состоянии ранним утром прибыл на свое рабочее место. Сидя в кабинете, почему-то опять принялся вспоминать сновидение, запечатленное в памяти до мельчайших подробностей. И чем больше думал, тем тягостней становилось на душе и тревожнее щемило сердце. Почти решив в ближайшую субботу посетить могилку родителей, облегченно вздохнул. Но неожиданно дверь приоткрылась и, в кабинет робко проникла секретарша, испуганно прижимая к груди руки.