Так я проводил время до конца учебного года… Мои одноклассники стали более дружелюбны, чем вначале, но для них мы, новые репатрианты, были скорее предметом любопытства, чем объектом дружбы… Подавляющее большинство из них было выходцами из семей высшего израильского истеблишмента. Они знали друг друга уже много лет и нас, новых для них людей, с трудом говорящих на иврите, выходцев из другой культуры, в свой круг они принимали медленно и с трудом. Такое отношение было ко всем новым репатриантам, которые «понаехали» за последние 5 лет – из Румынии, Аргентины, Советского Союза и даже США, хотя к последним отношение было наиболее дружелюбным…
На летних каникулах мэрия организовала дополнительное обучение для новых репатриантов, задачей которого было повышение уровня владения ивритом. Но я туда не пошёл… А пошёл я работать учеником автомеханика в гараж, который обслуживал «Кармель-Дукасы» – машины израильского производства с пластиковым кузовом. На заработанное я смог купить себе джинсовый костюм и оплатить 10 уроков вождения в автошколе, а к концу осени я успешно сдал на права, с первого раза…
С началом учебного года, после выговоров за то, что я не участвовал в летних ивритских курсах, я взялся за учёбу более серьёзно и уже полностью вписался в уроки математики и физики. В конце года нас ждали выпускные экзамены, и к ним надо было готовиться… Результаты выпускных были важны для определения будущего пути – университет или армия…
Однако Война Судного дня, разразившаяся месяц спустя, изменила распорядок жизни и приоритеты страны. Мои тоже. Во время войны мы, молодёжь 11-х и 12-х классов, пытались помочь чем могли, но нас посылали обратно на школьную скамью, дожидаться, пока призовут… После войны вопрос о будущем стоял просто – призваться в ЦАХАЛ4, и как можно быстрее.
Надо заметить, что призыв в армию для израильских подростков знаменателен не только фактом будущего служения Родине, но также процессом отбора и выбора родов войск и воинских профессий будущей службы. За полгода до выпускных экзаменов мои одноклассники начали получать повестки из военкомата, в которых они приглашались пройти определённые проверки в элитные подразделения ЦАХАЛа – в Лётную школу, Школу морских офицеров, ВДВ, разведку, Школу программистов и другие. Ребята, получившие такие повестки, а тем паче успешно прошедшие спецэкзамены и проверки, ходили гоголем, овеянные ореолом элитных подразделений, где надеялись служить. Это выделяло их из толпы сверстников и являлось предметом почитания со стороны одноклассниц и зависти одноклассников. Новые репатрианты повесток-приглашений не получали и даже не надеялись на них. Было ясно, что по разным причинам, а особенно из-за проблем с ивритом и ментальностью, нам элитные подразделения и школы офицеров в ближайшем будущем не светят… Я был полностью готов служить простым солдатом, желательно в бронетанковых войсках (всегда любил машины…), надеясь после пары лет срочной службы попасть в офицерскую школу. И нередко можно было услышать от моих товарищей по классу, что парень-то я неплохой, и что когда они будут командирами (танков, расчётов, и т.п.), то будут готовы принять меня в свою команду…