Не то – всхлипнув, не то – вздохнув, Клаус выронил из рук кувалду, и она непременно брякнулась бы на каменный пол, если бы её не подхватил Страж. Он протянул вперёд свою длинную ручищу и ловко поймал падавший инструмент. Я замер, ожидая, что голем сейчас применит оружие против человека, но он аккуратно опустил кувалду на пол. Двойной писк таймера обратного отсчёта сменился тройным, и мне стало ясно, что время вышло. Наступил момент для принятия решения.
– Прыгай в сторону! – Крикнул я Клаусу и метнул цилиндр в направлении того места, где у каменного великана должна была находиться голова.
Архиепископ так увлёкся, что не сразу заметил наступление рассвета. Только когда заглянувший в окно солнечный луч коснулся чернильницы, Берхард прекратил писать.
«Забавный способ избавления от бессонницы, – подумал он, – как это мне сразу не пришло в голову, коротать ночь до рассвета таким образом».
Перенося на бумагу свои воспоминания, он нисколько не утомился, скорее наоборот, чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Берхард с сожалением закрыл книгу и убрал письменные принадлежности. Со сменой календарной даты стали актуальными очередные проблемы, решение большинства которых требовало от архиепископа личного участия. Он не слишком надеялся на компетентность помощников и предпочитал держать все бразды правления в своих руках. Это было утомительно, временами раздражало, но он привык трудиться с утра до позднего вечера и редко делал себе поблажки.
Берхард взял колокольчик и позвонил, вызывая слуг. Для этих целей он мог бы пользоваться различными устройствами, посылавшими дистанционный сигнал на пульт дежурного, но выбрал такой старомодный способ по другой причине. Много лет назад он ввёл строго правило: «высокотехнологичное оборудование Древних не должно использоваться для создания дополнительного комфорта». Ни один из братьев Ордена Зрячих не мог нарушить это правило, в том числе и сам архиепископ. Будучи Командором созданного им Ордена, Берхард не требовал для себя никаких особенных привилегий, и в этом служил примером для остальных братьев.
Двери опочивальни отворились, пропустив троих послушников в серых рясах, которые торопливо принялись за уборку помещения. Двое занялись перестиланием постели, в задачи третьего входила замена кубка для питья, а также инспекция ночной вазы. Чтобы не мешать уборке, архиепископ отошёл к окну. Со стороны казалось, что он наблюдает за игрой солнечных бликов на крышах и куполах городских строений, но это было не так. Коснувшись рукой створки витражного окна, Берхард направил встроенное туда зеркальце так, чтобы видеть происходящее за его спиной.