* * *
Теперь вместе с Разинцевым ехал в горы. С тем самым, при первой встрече с которым чуть не задохнулся от ревности. Казалось бы, его чувство к Лене давно остыло. И на тебе! Вновь и вновь он спрашивает себя, так что же его влечет к ней? Ответа нет. Может, любопытство? Нет, всё сложнее. Ему, прежде всего, просто хотелось в горы. Они, как полагал Виссарион, шлифуют душу человека, снимают с неё всякую накипь. Ему хотелось обновления, чтобы после поездки другими глазами взглянуть и на себя, и на окружающий мир, чтобы лучше понимать тех, для кого стал дорог, любим. Он осознал давно: любовь к Лене в прошлом, некие романтические приключения, которые, тем не менее на многие годы взяли его в плен и не отпускают. Сумбурные размышления прервал голос водителя:
– Разинцев, а чего кислый? Никак к жене твоей мчим.
– Отстань, Валька. Разморило меня.
– Смотри, окурок в бороде не оставь, а то вспыхнет твоя метла рыжая. А пожарных нет, тушить некому. Как тебя поджаренного Лена признает?
– Не егози, Шабалов, – нехотя ответил Разинцев. – У тебя самого борода чисто патриаршья.
Их голоса тонут в рёве двигателя. А гусеницы вездехода мнут и мнут белую шубу тундры. Шабалов смело ведёт свой «танк» навстречу очередному заряду бури. Валентину знаком тут каждый метр. Он старожил экспедиции, потому запанибрата, кроме Маньчука и его ближайшего окружения, со всеми: «старичок», «кадр», «смешная раззява», и чего ещё не выскакивает из его уст. Ему прощается и не то. Если вытянуть в одну колею километры, которые он наездил в горах и тундре, так ею можно обмотать вокруг экватора.
– Ну, как, не пишет тебе тот практикант?! – перекрывая и грохот двигателя, и вой одичавшего разбойничьего ветра кричит Валька, обращаясь к Разинцеву.
Шабалов не любит играть в машине в молчанку, и потому готов переключиться на любую тему.
– История с практикантом приключилась забавная, – оживляется Разинцев, повернув голову к Стражину. – Присел летом наш студент на край шурфа и что-то царапает в блокноте, песенку под нос мурлычет. Увлёкся делом и не заметил, как в его владение Топтыгин пробрался. Медведи обнаглели, нередко у наших ребят продукты воровали. Особо горазды на сгущенку. Этот косолапый, безобидный зверюга, мы его раньше приметили, к тому же охоч песенки послушать. Эстет.