Сказки - страница 2
А когда Солнышко садилось за горизонт, и наступала Ночь, уставший за день Листик, тесно прижавшись к мамочке Веточке, сладко засыпал до рассвета.
И снились ему далёкие страны. Там свежестью пахли луговые травы, божественный аромат отдавали розы, гладиолусы, нарциссы и тюльпаны. Там можно было прямо из ручья пить холодную воду, купаться не только под дождем, а в любое время, когда захочется, плавать, кувыркаться под солнцем в теплой озерной воде или, вытягиваясь, как струна, беззаботно плыть по спокойному водному течению. Там по длинным и широким улицам вечно спешили куда-то люди, такие большие и сильные, что по сравнению с Листиком, казались просто великанами. Бежали туда-сюда машины, троллейбусы, автобусы, и, упав на любой из них, можно было поехать в гости к далеким друзьям или просто-напросто прокатиться по интересным местам.
Проснувшись от нежного прикосновения Солнышка, Листик умывался прохладной утренней росой и, подкрепившись, торопился послушать щебетанье и разноголосые напевы птиц, прилетавших к нему в гости, болтовню назойливых сверчков в траве, спешил к братьям поделиться своими снами-мечтами, да и просто по-детски порезвиться.
День за днём, в шалостях и проказах, проходило время. Листик вырос, окреп, сбросил зелёный наряд, поменяв его на – багряного цвета.
За беззаботным летом быстро наступила осень, прохладная и дождливая. В один из таких влажных дней к нему прилетел вольный Ветер. Он нагрянул в гости как-то нежданно-негаданно. Надо сказать, что и до этого к Листику, бывало, заглядывали на время младшие братья Ветра – нежные, ласковые, теплые. Но то были всего лишь Ветерки – дрожь веток и листьев. А этот вот – мощный, сильный, холодный – ворвался резко и быстро. Крепко обнимая, будто желая согреться в объятиях Листика, он беспощадно трепал его из стороны в сторону. На время затихая и нежно ласкаясь, тихо шептал ему, дрожащему: «Давай полетим со мной далеко-далеко, я покажу тебе Мир». Но Листик крепко держался за сильную руку мамы Веточки, очень его любившую и не желающую отпускать далеко от себя, ведь родное дитя могло затеряться и погибнуть без неё. А заблудившийся в листьях Ветер не унимался, все набегал, обвевал, торопливо шуршал, путался, вырывая Листика из родных объятий, настойчиво приговаривал: «Давай, давай летим, ну попроси маму, пусть отпустит».