— Но это не моя магия, Мара, — Летта покрутила в руках пустой
стакан.
— Неважно. Бывает, что и люди воспитывают порченых детей ласхов.
Да хотя бы я тому пример. Уж простите меня, безграмотную, но я вот
что скажу. Нет на земле людей без капли магии. Ведь айры, когда
передали пламя магии избранным, наказали им раздать всем. Кому-то
больше досталось, кому-то меньше, но с тех пор в каждом человеке
дремлет хоть крохотная, но искра. Но не каждому удается найти ее в
себе и раздуть ее до настоящего пламени. Так что, есть в вас магия,
госпожа, есть.
Удивительно, но простые слова драконьей няни всколыхнули что-то
в съежившейся, обожженной дыханием лютого холода душе принцессы.
Она почувствовала себя цветком, оживающим под навалившимся на него
сугробом.
Как часто в детстве они с Виолой горевали, что они, дочери
огненного мага и горной волшебницы, не унаследовали дара от
родителей. Никто из семерых детей Роберта и Хелины. Но кронпринцу
Лэйрину дар достанется в наследство, а принцессы так и останутся
обездоленными.
Потом, когда принцессы повзрослели, Виолетта уже понимала, что
чем выше дар, тем больше платит миру одаренный. Она замечала, как
иссушает отца его внутренний огонь, как сводит с ума. Не зря его
прозвали за глаза «Бешеный рыжий бык».
Вот и трехсотлетний Алэр… Это магия сводит его с ума. Огромная,
божественная власть над миром, доставшаяся обычному человеку,
созданному не как сосуд для таких сил.
Что будет, если налить раскаленный свинец в тонкую фарфоровую
чашку? Она лопнет.
Хоть бы поскорее, — вздохнула Летта и тут же устыдилась. Нельзя
желать зла другому. Призванное зло сначала приходит к тебе.
Принцесса мысленно сделала отвращающий знак, представила зеркало
— символ вод, отразивших лик Безымянного — и повернула его над
головой отражающей стороной вверх.
— Спасибо за подсказку, Мара, — улыбнулась она. — Наверное, имя
для эйхо должно быть на священном?
— Хорошо бы, — кивнула нянька. — Ведь в этих дитятках — чистая
магия, а что она, как не дар айров? Только вот что. Надо, чтобы
новое имя несло в себе частичку старого.
Летта задумалась. Она знала священную речь очень поверхностно, в
основном, из церковных псалмов и гимнов, да и те большей частью
зубрила, а не понимала смысл.
— Нареку тебя Зиантрой, — она осторожно погладила малышку по
блестящим ледяным рожкам. — Зиантра — спасающая. Или просто Зи.