– А почему здесь ничего не растет? –
я все же была благодарна Его Светлости за поддержку, а потому
решила подхватить разговор.
– Арка забирает энергию из окружающей
среды. Поэтому и портальщики облачены в свинцовую защиту.
Путешественники не такое уж продолжительное время взаимодействуют с
порталом, поэтому нам защиту надевать не обязательно.
– Что будет, когда арка высосет все?
– я округлила глаза, будто мы говорили о детской страшилке.
– Ее перенесут в другое место, а
этому дадут время восстановиться, – лорд-канцлер в первый раз
улыбнулся. Кажется, моя реакция его позабавила. – Точно так же
поступают и с полями для посевов. Дают им отдохнуть год-другой.
– Поднимаете настроение лорду
Вестону? – рядом с нами появился герцог Ламандский. Его такая
искренняя улыбка не давала шансов остаться равнодушной. Интересно,
так чисто и неподдельно радоваться жизни возможно лишь только,
находясь на пороге смерти? – Разрешите присоединиться к вашему
увлекательному разговору.
В светских беседах я была не сильна,
а потому предпочла скромно помалкивать и лишь изредка отвечала на
прямые вопросы, предоставив мужчинам демонстрировать высокое
воспитание.
– Готово, Ваша Светлость! – прервал
нас голос портальщика. – Можно отправляться.
– Отличная работа, – отозвался
лорд-канцлер и, ловко и восхитительно непринужденно, как будто
невзначай, отодвинув молодого герцога, помог мне забраться в
карету.
Чуть позже сквозь окно я увидела, как
он наклонился возле того места, где мы вели беседу, и сорвал
маленький одинокий цветок дочь-и-мачехи. Задумчивый взгляд, что он
бросил почему-то в мою сторону, очень мне не понравился.
Как мы прошли сквозь арку, я не
почувствовала. Единственным признаком того, что мы вошли в
подпространство, было ощутимо сменившееся освещение. Вместо
вечернего мягко-золотистого солнечного света мы теперь видели
сквозь серебристо-сиреневую дымку. Любопытство взяло верх, и я
разжала ладони, которыми цеплялась за сиденье, припала к окну и под
колесами повозки разглядела совершенно удивительные синие, розовые
и лунно-белые светящиеся линии. Вместе они сплетались в
разноцветную дорогу, шириной примерно в две наших повозки, а вокруг
плыло ночное небо. Темно-синее пространство без звезд не имело
конца и края и манило неизвестностью. Я покрутила рычаг, чтобы
опустить стекло, и высунула руку наружу. К собственному сожалению,
ничего особенного не ощутила: воздух, такой же, как и у нас,
приятно щекотал кожу.