— Бес, я… Я не сразу тебя признала. — ноет проститутка, со страхом взирая на него.
— Не хнычь, тварь! Не выношу бабских истерик. Сколько ты обычно гребешь за ночь? — холодно осведомляется Бес, схватив взвизгнувшую проститутку за лохмы.
Длинными ногтями она впивается в его безжалостную руку, расцарапав до кровавых борозд, за что получает удар наотмашь. Это её усмиряет, она сипло скулит, приседая от боли:
— По-разному бывает. Самое большое, две — три тысячи баксов.
— Сюда смотри! — машет деньгами у нее перед окровавленным носом Бес, — тут с лихвой хватит тебе на трусы и «грим», да еще и своему «папику» отстегнешь. Короче, мое терпение на исходе, детка. Где Лизетта?!
Расширившимися глазами она жадно смотрит на доллары, и я снова испытываю отвращение, на этот раз смешанное с жалостью. По сути, эти девчонки несчастные и никому не нужные, потому и стоят ночами на дорогах, чтобы торговать собой. У кого-то поломанное детство, кто-то приехал в Москву за хорошей жизнью, не учитывая, что здесь никому мёдом не намазано.
— Вон там она, возле «Мозаики», — указывает в сторону переливающихся огней, ночного клуба путана. — там она сегодня работает.
Проследив в направлении её взгляда, Бес засовывает смятые банкноты ей в лифчик, и тащит меня прочь. Я едва поспеваю за ним на высоченных шпильках.
— Зачем ты её ударил? — враждебно спрашиваю, пытаясь вывернуться из хватки. — она же человек, а не бездомная собака!
— А чё, собаку тебе не было бы жаль, если б я её пнул?
— Конечно, жалко! Речь сейчас не о собаке. — отсекаю я, начиная сердиться.
Он что, совсем не считает проституток за людей? Или для него любой, кто ниже по социальной лестнице, просто грязь под ботинками? Набираю в легкие воздух, чтобы продолжить дискуссию, но Бес резко командует, дернув меня на себя:
— Заткнись. Будешь меня доставать, я разозлюсь.
И то, каким тоном это сказано, вкупе с выражением его лица, заставляет меня прикусить язык. Быть битой не хочется, и так пока неясно, в какое дерьмо влезла. Лизетту застаем возле иномарки, та стоит, выпятив тощий зад, и, видимо, торгуется с клиентом. Бандит бесцеремонно её отпихивает, разворачивает на девяносто градусов, и мы с ней едва не сталкиваемся носами.
— Офонарел, что ли?! Ты чё мне работать не даешь?! Из своего бюджета буду Бугру отстегивать? Я не миллионерша, понял?! — шипит она, провожая глазами трусливо уехавшего дядьку.