–
Так что с Жекой-то случилось, где он? – спрашиваю Геныча, когда с приветствиями
покончено.
–
Беда случилась с Жекой, – хохотнул Макс.
–
Вот ни хрена не смешно! – рявкнул на Малыша Геныч и повернулся ко мне. – Есть
предположение, что Жека сейчас сидит в тазике со льдом. Он же мышцы на ноге
потянул… помнишь?
Я
киваю, но пока не вижу связи с тазиком.
–
Во-от! А эта его сучка пучеглазая мазь посоветовала – «Финалгон» называется. Ну,
Жека и возрадовался! Ногу-то он намазал… И даже руки помыл!.. А потом писать
пошёл… Ну и всё! – припечатал Геныч. – Теперь
он свой нефритовый столб замораживает. Так я ж ему говорю – ты к нему курицу замороженную
привяжи и давай к нам. Но чтоб по пути к этой марамойке заскочил и отблагодарил
как следует за совет. Как зовут-то её, Кир?
–
Света?
–
Вот да – Света! Звезда… японского балета! – лютует Геныч. – Ишь, чего удумала,
советчица!
В
это же время я с удовольствием наблюдаю, как мой брат входит в «Колокольчик» и,
облизанный плотоядными женскими взглядами, пробирается к нам. Прихрамывает,
морщится слегка, но живой. И улыбается.
–
Здорово, бандиты! Макс, ну ты лысый, как урод!
–
Жека, сокол мой! – радуется Геныч, бросаясь ему навстречу. – Ты как, детомёт
себе не отморозил?
–
Ну ты ещё пощупай, придурок! Разберёмся лет через… дцать… – отмахивается Жека. –
Ну что, за встречу и за проводы? Предлагаю начать здесь, а догонимся потом в
«Саламандре».
–
А это где? – интересуется Макс.
–
А это, Малыш, – загадочно вещает Жека, – то, что доктор прописал от мозолей на
руках! Там самое щедрое крейзи-меню – можно всех!
Геныч
радостно кивает и добавляет:
–
И в «Саламандре» ты точно не встретишь вот такие тонкие и кривые чулочки, – он
кивает на приближающуюся стайку девчонок, среди которых в тонконогой юной
брюнеточке я узнаю свою двоюродную сестрёнку Наташку. И, между прочим, родную
сестру Жеки...
Шестнадцатилетняя
Наташка со своими огромными синими глазами и тоненькими ножками похожа на
трогательного оленёнка. Когда-то я был предметом вовсе не тайных грёз моей
маленькой сестрёнки, но однажды в её изменчивое сердечко ворвался брутальный и
громкоголосый Геныч и вытеснил всех конкурентов.
–
Геныч, ты за базаром следи иногда! – недовольно рычит Женёк.
–
Жек, да клянусь, я её не узнал! – виновато гудит Геныч. – Я ж на ножки
смотрел... Хорошие такие ножки, перспективные... А мясо успеет ещё нарасти...
Кирюх, правильно я говорю?