Перед Великим Сердаром в его ашхабадском дворце стоял Акмурад Реджабов, начальник службы президентской охраны. Только что президент провел закрытое заседание руководителей силовых структур и повелел начальникам провести в своих хозяйствах аресты. Список жертв, как обычно, он огласил сам. Никто не посмел задавать вопросы, только каждый с ужасом ждал следующих фамилий и вздохнул с облегчением, когда Сердар закончил читать свою черную грамоту. Никого из присутствующих, никого из их родственников в списке не было, только какие-то капитаны да майоры, да и то почти все русские да армяне!
Счастливые начальники разъехались из дворца по своим кабинетам, а Сердар оставил у себя только начальника охраны.
– Навоняли здесь. Был я к ним добр, а теперь хватит. Все они к заговорам против меня готовы… Садись, докладывай.
Реджабов был сравнительно молод и безроден, но даже седые генералы его побаивались. Не составлял исключение и председатель КНБ. Реджабов не подчинялся ему. Лишь самому Сердару.
Когда все повязаны интригами, кумовством, подношениями, странно, если во власти находится один служака без связей, без больших амбиций, но со сталью в глазах. И страшно, когда такого к себе приближает тиран. И председатель, и его генералы лучше других знали, чего стоит благообразная наружность президента, их Великого Сердара, и каким опасным оружием в его руках является безродный Реджабов…
Реджабов не сел перед Сердаром, а остался стоять навытяжку. Он старался не смотреть в глаза. Там хранилось нечто такое, отчего даже ему становилось не по себе. Доброта. Вот что. В генерале Реджабове, как и во всех без исключения вельможах при Сердаре, жил страх не пережить Золотой Век. Но одни смирялись с этим страхом и существовали по привычке, старались урвать свое, пока можно, а там будь, что будет – ведь живут пастухи на дышащем вулкане, – другие же тряслись в раболепном ужасе. Овцы. Реджабов презирал и тех, и других, но даже это презрение он так глубоко утопил в сером колодце своего сердца, что, кажется, и не извлечь наружу. Он считал себя выше их, умнее их, был убежден, что знает, как выжить, и методом избрал полное вытравление гордыни из собственных мотивов. Он превратился в механизм, так что даже подозрительный лис Сердар понял – эту машину удобно использовать, и от нее можно не ждать подвоха. Он поставил скромного Реджабова во главе службы охраны и стал постепенно передавать ему полномочия прокуратуры, службы внутренней безопасности, даже контрразведки. Да что говорить – особый отдел КНБ, самый важный для Сердара отдел, его «Третье отделение», в обычной жизни лишь формально попадал под ведение председателя, а на самом деле уже стал подотчетен президентской охране.