— Меняется не только цвет, если говорить про какой-то традиционный овощ, — рассказывает дядь Сергей — но и вкус. Я скрещиваю с экзотическими видами или напрямую вызываю нужную мутацию. Мрёт очень много опытных образцов, но кое-чего остаётся.
— Блин, круто! — подытожил я, протянув руку к сморщенному бугристому огурцу.
— Осторожнее, — предупредил отец Неколина, а сама она мягко отвела руку от стебля. — Это момордика. Только начала плодоносить и всё ещё может жалить стволом.
— Бальзамическая груша, — озвучила Чёрная кошка, — предпочитаю это название.
— Довольно вкусный, если вовремя сорвать, — отметил дядь Сергей.
— А мне наоборот с горечью нравится, — сказала Неколина.
— Да, — подхватил её отец, — тут вкус зависит от момента когда сорвёшь. Но многие действительно ждут, когда плоды будут сладкими и лёгкая горечь не страшна.
Почти про каждый вид они могут долго рассказывать, но работа в теплицах уже закончена, всех ждёт ужин, включая приглашённого меня, а значит пора идти. Да и в Геншин бате Неколины хочется поиграть — мы почти мгновенно подняли эту тему, стоило закончить с овощами.
До сих я не видел мамы Чёрной кошки. Ни Сонетта, ни сама Неколина никогда особо тему не поднимали, поэтому когда на кухне я увидел эту женщину, то слегка растерялся. Чувство влечения берёт тебя за грудки и крепко так встряхивает от одного взгляда на “большую мамочку” — она настоящий секс. Черноволосая, с нежными чертами лица, можно сказать в теле, но именно жирной не выглядит. Просто всё большое. При этом есть талия и статность. Дикий мышечный каркас легко носит и хорошо преподносит зрелую красоту мамы Неколины. Если дочка типичная лоля, то она прям эталонная милфа. В белом переднике, в домашней обуви с каблуком. Платье тоже чёрное, а ноги укутаны в полупрозрачные чёрные же колготки. Теперь понятно в кого Неколина такая!
— Ух ты! — развернулась она к нам. — А кто у нас в гостях?
— Это Самуил, мам, — пояснила Неколина. — Новый брат Сонетты. Я говорила тебе.
— А я Маша, — протянула она руку и мне с трудом удалось заставить себя не целовать её, а просто нежно пожать. Приятная и тёплая, почти как у дочки. — Какой ты взрослый. Карамелька говорила, что всего семнадцать лет.
— Ну да, пока семнадцать, — смутился я.
— Ничего, ничего, — поддерживающе улыбнулась она. — Ужин почти готов. Помогите на стол накрыть.