– Марго, – тихо произнес Лео, – скажи мне истинную причину.
Она прерывисто вздохнула.
– Я ведь говорила, Лео. Меня не привлекает замужество и все, что с этим связано. Я бы умерла со скуки, будучи домохозяйкой.
Усилием воли она заставила себя повернуться к мужчине и чуть не вздрогнула, увидев настороженность в его глазах: казалось, он что-то понял, и ей не удалось обвести его вокруг пальца.
– Я же сказал, тебе незачем заниматься домашними делами. Не думаешь ли ты, что я хочу тебя полностью изменить?
– Ты меня совсем не знаешь, Лео.
Он шагнул к ней, и в его взгляде она увидела страсть.
– Ты уверена в этом?
– Я говорю не о сексе.
– Чего тогда я о тебе не знаю? – развел руками в недоумении Лео, приподняв брови. – Расскажи.
– Все не так просто.
– Потому что ты не хочешь, чтобы было просто. Я знаю тебя, Марго. Знаю, что ночью твои ноги замерзают и ты прячешь их между моими, чтобы согреть. Знаю, что ты любишь зефир, хотя притворяешься, что не ешь сладости.
Она чуть не рассмеялась, но сумела удержаться.
– Как ты узнал про зефир?
– Я нашел небольшой пакетик в твоей сумке.
– Как ты мог рыться в моих вещах!
– Если ты не забыла, я тогда по твоей просьбе искал твои очки для чтения.
Марго в недоумении покачала головой. Лео умело бомбардировал ее своим знанием этих мелочей о ее пристрастиях и особенностях – и сразу стало ясно, насколько близкими все же были их отношения.
На какую-то долю секунды Марго задумалась о том, каково бы было принять его предложение. Жить жизнью, которой она никогда не хотела, заставила себя не хотеть, – наполненной счастьем – и одновременно риском. Риском потерять все, остаться наедине с болью расставания и разбитым сердцем, которое потом ни за что не вернуть к жизни.
Марго вернулась к реальности и покачала головой:
– Нет, Лео.
На его губах вновь заиграла легкая улыбка, но взгляд оставался жестким.
– Вот так просто? Мне кажется, ты что-то от меня скрываешь.
Марго презрительно усмехнулась.
– Ты просто не можешь поверить, что я отказываю тебе, не так ли? – вырвалось у нее от страха и злости. – Ты ведь донжуан, окрутивший половину женщин Европы.
– Ну, я бы не сказал так. Остановимся на сорока процентах.
Его обаяние кружило Марго голову, заставляло улыбаться и забывать о своем раздражении. Но она упрямо продолжала:
– Ни одна женщина не устояла перед тобой.