- Аруна, - не оборачиваясь,
обратился он ко мне, - лучше тебе не светить свою добычу и ощипать
её в тени леса.
Моё любопытство победило всяческую
осторожность и я, подойдя ближе, повесила над уже разожжённым
костром казанок и только потом оглянулась на незнакомца.
Первое, что бросилось в глаза, это
его рост. Гость был невероятно высоким, точно выше двух метров и
плечи такие широкие, что мне рук не хватит обхватить. Его можно
было бы сравнить с теми могучими орками-охотниками племени, но он
уступал им в весе, слишком худой, до болезненности. Лицо усталое, с
сеточкой морщин, печально сжатые в тонкую линию губы и обломанные
клыки также не придавали очарования мужчине. Одежда изношенная в
хлам, настолько ветхая, что, казалось, ветер подует, сорвёт
напрочь, обнажив кости, обтянутые кожей.
Примечательным во внешности мужчины
была также и левая нога. А точнее её отсутствие ниже колена. Рядом
с ним лежали допотопные, грубо выстроганные костыли.
- Дядька Ансгар, - догадалась я,
глядя на него широко раскрытыми глазами. Сколько же ему лет? Навряд
ли больше сорока, мысленно прикинула, стараясь сильно на него не
пялиться.
- Он самый, - хмыкнул мужчина, - так
как у тебя дела, Аруна? Давай, рассказывай. Но сначала накорми
меня, а то живот уже прилип к позвоночнику и скоро его съест, -
устало улыбнулся он, глядя на меня тёмными проницательными
глазами.
Мужчина заметил мой полный
любопытства взгляд на него самого, костыли, и на мешок за его
спиной.
- Чего глядишь так, словно не
знаешь, что палки-опорки нужны мне, чтобы ходить по поселению. В
лесу с ними одна морока. А деревянную конечность натягиваю только
при перемещении по лесу, сильно натирает ногу, потом знатно болит
кость и мясо так тянет, что свет не мил, - едва заметно поморщился
он.
- Вы только не обижайтесь на меня, -
вздохнула печально, - упала недавно и память отшибло, мало, что
помню, - «призналась» я и прошла за вигвам, туда, где приметила
старый, видавший виды, то ли тазик, то ли корытце, искусно
вырезанное из дерева.
Ощипывать воняющую мокрую тушку было
отвратительно. Мне хотелось плюнуть и запечь её вот так, целиком,
но я не знала, как это делается, а хитро глянувший мне вслед дядька
Ансгар так ничего и не посоветовал. Он вообще по всей видимости не
был словоохотливым нелюдем.