– Как хоть зовут этого несчастного?
– Дарис Энсари, – бросила, словно выплюнув это гадкое имя.
– Дарис? Да ещё и эмпат, – задумчиво хмыкнул отец. А потом
посмотрел на меня с сомнением и вдруг улыбнулся.
– И чему ты радуешься? – спросила, окончательно перестав его
понимать.
– Так… ни чему особенному, – отмахнулся папа. – Делли, ты хотя
бы попробуй с ним позаниматься. Может и правда будет толк.
– Не будет!
– Ну а если не будет, – отозвался отец, – ты благополучно
завалишь практику на первой же сессии, вернёшься домой, выйдешь
замуж…
– Всё, всё, – я выставила вперёд руки, желая показать, что
прекрасно поняла, к чему он клонит. – Не продолжай. И лучше вообще
не упоминай меня при Гралде. Пусть забудет о моём
существовании.
– И что ради этого ты даже смиренно будешь заниматься с этим
Дарисом? – усмехнулся папа.
– Да, – выпалила, скрипнув зубами. – Буду. Хоть и сомневаюсь,
что именно с ним у меня что-то получится.
– Кстати, Гралд владеет эмпатией. И дипломы у него есть. Может
он с тобой позанимается? Как раз в перерывах между исполнением
супружеского долга? – с самым серьёзным видом поинтересовался
папа.
Меня передёрнуло. Великая Вселенная, от одной мысли о близости
этого мужчины тошно стало.
– Спасибо, обойдусь.
– Вот и замечательно,– кивнул папа. – А сейчас пора прощаться. У
меня ещё две встречи и совещание. Свяжусь с тобой через неделю.
Расскажешь о своих успехах.
Он отключился. А я упала на собственную кровать и устало закрыла
глаза.
Да, неприятная сложилась ситуация. Ректор упрямо настаивает, что
заниматься я должна именно с Дарисом, и других специалистов
привлекать не желает. Папа только и ждёт, когда я вылечу из
универа, доказав тем самым, что ни на что не способна. Сам Рис
ведёт себя гадко, говорит со мной, как с какой-то недалёкой дурой,
провоцирует, бьёт словами. Да как нам с ним вообще контактировать?
Если он мне в чем-то и поможет, так это спровоцировать
неконтролируемый выброс энергии.
Хотя…
Я хмыкнула и перевела взгляд на пакет службы доставки, который
принесли, пока меня не было. Уверена, что это заказанные мной
сигареты. А ведь я уже почти три дня не курила. Наверное, потому и
стала так легко срываться. Гадкий Рис, из-за него же пострадал мой
портсигар, и из-за него я осталась без любимого успокоительного.
Сама не знаю, как за прошедшие три дня никого не убила. Требую
памятник моей выдержке!