На встречу очередной принцессы я, естественно, немного опоздала,
но, как оказалось, самого интересного не пропустила. На парадном
крыльце стояла наша встречающая делегация в полном составе. Сваха
сняла парадный чепец, зато по какой-то странной логике надела
корсет, фингал под глазом либо прошел, либо был замазан с
профессионализмом опытного штукатура. Сэр Мэлори нацепил красный
сюртук, отчего напоминал бодрый помидор. Министр иностранных дел
втянул живот и приосанился, став почти на голову выше. Встречали,
нынешнюю фаворитку гонки за руку, сердце и прочие органы короля.
Принцесса Анит из Либерии восторг встречающей стороны принимала
равнодушно с легким налетом презрения. Поддайся она всеобщему
настроению, на данный момент сваха и министр уже бы прыгали перед
ней, размахивая трехцветными флагами Либерии и горланя национальный
гимн. Вживую принцесса впечатляла больше, нежели на виденном мною
портрете. Скорее всего, художник решил смягчить образ девицы
королевской крови в угоду общественному вкусу. И художник и
общество заблуждались. Хотя принцесса была вдвое крупнее меня и на
голову выше любого из присутствующих, такой статной фигуры мне еще
видеть не приходилось. Казалось, при ее создании природа решила
отринуть все полумеры. Если талия, то осиная, если грудь то
необъятная, если шея то лебединая. Ладно посаженная голова с
огромными жгучими глазами довершала картину, способную вызвать
только вздох восхищения.
Я скромно подошла к собравшимся. К счастью, предупредительный
сэр Мэлори тут же меня заметил и представил:
- Наш управляющий замком: леди Николетта.
Я присела и успела поймать на себе очередной удивленный взгляд,
только на этот раз, кажется, удивление было приятным. Какие только
взгляды на меня не бросали за последнее время, но я уже приучила
себя сносить все это стоически, вовремя останавливая саркастические
реплики, готовые сорваться с языка. Я хотела было уже открыть рот,
чтобы произнести речь озаглавленную "располагайтесь, но не
забывайте, что вы в гостях", стратегически составленную тремя днями
ранее. Леди Карпила и лорд Дансэн дружно закатили глаза, не желая
слушать мою заготовку в десятый раз. На их счастье меня грубо
прервали.
Во дворе послышались крики, и на подъездную дорогу живым клубком
выкатилась толпа конюхов, посреди которых брыкался и вставал на
дыбы конь, подобного которому мне не приходилось видеть за всю свою
жизнь. На лоснящейся черной шкуре играли радужные блики, высота в
холке была такая, что забраться на него можно разве что с
табуретки, в темных глазах бешенство, ноздри раздуты. Если эта
зверюга наступит на кого-то своим мощным копытом - только мокрое
место и останется.