– Ты что будешь пить? – поинтересовался Люк.
Квин показал ему бутылку Reb Ale и занял место рядом с ним.
Серебристый проигрыватель, настоящий, на сорок пять оборотов, воспроизводил песню Чарли Прайда «Поприветствуй утром ангела поцелуем».
– Смутьян Тиббехи снова в городе.
Квин улыбнулся, вспомнив, как Люк попал на доску почета и мог стать председателем класса. Он не относился к тому разряду подростков, за которыми гоняются копы всякий раз, как только их увидят, которые разъезжают на пикапах вокруг площади и которые не посещают церковь каждую неделю, даже если не болеют.
– Самый настоящий бар, – похвалил Квин.
– Это еще не все. Организовал и кафе при солярии.
– Из-за этого ты вернулся сюда?
– Нет, – сказал Люк. – Просто люблю хороший заработок и приятную работу.
Люк усмехнулся. Эта усмешка напомнила Квину Люка-школьника, его убежденность в том, что он добьется большего успеха, чем другие. Люк всегда полагал, что парни, подобные Квину, Уэсли и Буму, будут оплачивать бензин на его автозаправке. Но разве можно не уважать парня, который возвращается, чтобы занять место отца, единственного приличного врача в городе, организовавшего клинику для бедных, в то время как он мог жить в Джексоне или Мемфисе либо остаться в Новом Орлеане, где учился в медицинском колледже.
– Как мама?
– Прекрасно, – отозвался Люк. – Они с твоей мамой отличные подруги, обе вдовы и так далее.
– Моя мать не вдова, – возразил Квин. – Она просто говорит, что отец умер.
– Ты не шутишь?
– Увы, это печальная истина, – подтвердил Квин. – Она занимается этим с тех пор, как мне стукнуло двенадцать.
– Что с ним случилось?
– Не знаю и не хочу знать.
– Помню, как все ребята заглядывались на него, – мечтательно произнес Люк. – Я имею в виду время, когда он привез с собой ту актрису и они участвовали в рождественском параде. Как ее звали? Она выступала в комедийном шоу вместе с Бертом Рейнольдсом. У нее были большие сиськи.
– Это не было особенно радостным событием в доме Колсонов.
Люк перегнулся через стойку, подзывая барменшу-коротышку. Проигрыватель затарахтел и остановился. Затем он стал с шипением проигрывать другую виниловую пластинку. На этот раз Пэтси Клайн исполняла песню «Прогулка после полуночи». Ритм мелодии перенес Квина в прошлое. Он вспомнил Анну Ли и себя на футбольном поле, совершенно голых. Они целовались, когда фары машины ее отца осветили его сзади.