Приложив руку к поврежденному месту, я подал энергию. Эта
энергия была определенным образом структурированной магией, но
повторяла некоторые свойства энергии жизни, такие, как ускорение
заживление травм. Энергия жизни пациента при этом тоже
расходовалась, сокращая отпущенный срок, но это лучше, чем сжигать
ее, конвертируя в энергию смерти. В процессе моя рука снова
засветилась. Не пойму, почему при повышении количества передаваемой
энергии выше определенного порога, я теряю контроль над светом
именно в передающей руке.
Мальчик, до этого не подававший признаков жизни, тихонько, но
вполне слышимо застонал. Сзади послышался дружный вздох, и ко мне,
вернее к мальчику подбежали несколько человек, и стали разводить
суету.
Я перешел к другим «тяжёлым».
Так, от одного к другому, я вытащил из лап костлявой пять
человек. Ещё одной девочке починил ногу, которую, скорее всего,
ампутировали бы. С остальным справится местная медицина.
Я вернулся к своим дамам, и отключил амулет.
Дейзи первой заметила меня. Теперь я понял, что означал её
взгляд. Восхищение и преклонение. Похоже, что она приняла меня за
кого-то другого. И это пугало.
Я, сославшись на усталость, поспешил сбежать от неё. Не
представляю, как быть в подобной ситуации.
29 июля 1973.
Настал долгожданный момент — мне пришло письмо-приглашение в
Хогвартс. О том, что я не маглорожденный, мы решили не афишировать.
Поэтому за мной пришла профессор Макгонагалл.
Последствия аппарации в Косую аллею я изобразил вполне
достоверно, да и Макгонагалл не очень-то обращала внимания на меня.
В самой аллее я ещё не был, так что, любопытство мое было вполне
натуральным. Толпы волшебников, почтовые совы над головой,
старинная архитектура и странные товары на витринах. Никакого
похода в банк не было, мы с профессором сразу отправились за
чемоданом, большим таким, кожаным чемоданом. И был он ничуть не
волшебным. А очень даже обычным. И цена за него была завышена раза
в два.
Потом мы зашли за мантиями, книгами, котлом и телескопом.
Заглянули в аптеку и наконец — лавка Олливандера. Дед довольно
уважительно высказывался об этом волшебнике. Говорил, что не смотря
на эксцентричность, этот мастер делает довольно качественные вещи.
И жалел, что тот связался с министерством.
В его фанонную привычку выскакивать неожиданно, я не верил. И
зря. Может быть сберег бы горсть нервов. От его «Добрый день»,
вздрогнула даже Макгонагалл. Уж она-то должна была бы быть привычна
к такому.