Элейна была в коридоре. Она шла, держа за руку трехлетнего Сандриэля. Тот лепетал что-то про пони, новые качели и деревянный меч, подаренный ему отцом.
— Не нас ли вы поджидаете? — я попытался придать своему голосу хоть нотку веселости, но потерпел сокрушительную неудачу.
— Дядя Эндрю! — завопил малыш, бросаясь обниматься.
Пару минут маленький принц восторженно пищал, повиснув у меня на шее. Потом он увидел Натана и переключился на него. В это время мы с Эль тихо удалились. Нет, я люблю племянника, но нам сейчас, мягко говоря, не до него.
Мы вошли в наши комнаты. Таль выделил нам роскошные апартаменты, всегда, находящиеся в нашем распоряжении, чтобы мы не ютились в гостевых. И я с семьей часто тут оставался. Особенно после того, как Лира немного подросла.
— Когда вы выезжаете? — спросила моя жена, забираясь с ногами на постель.
— Завтра на рассвете.
— Хорошо.
— Дани едет со мной, — сказал я, предчувствуя, что за этим последует.
— Ты с ума сошел?! — Элейна подскочила.
— У меня эта идея так же особого восторга не вызвала. Тамиэль разрешил ему. И я уже не могу с этим ничего поделать. Только присматривать за мальчишкой по мере сил и возможностей.
— Но Дани — еще совсем ребенок.
— Нет. Уже не совсем. И он, действительно имеет право защищать тех, кого любит. Так что я тебе не советую тратить силы на то, чтобы их переубедить. Дело это бесполезное.
— Ты позаботишься о нем?
— И о нем и о Натане.
— Ты так говоришь, чтобы я успокоилась.
— Да. Все именно так и есть. Но это не значит, что я позволю чему-нибудь случиться с ними.
— Люблю тебя.
— Замечу, что любить меня все же есть за что.
— Ты такой скромный, — не сдержала улыбки Элейна.
— Какой есть. — Наша шутливая перепалка придала мне сил. Как же все-таки хорошо, что даже в самые трудные минуты жизни с нами те, кто готов поддержать, выслушать и просто посмеяться вместе с тобой. — Я, кстати, тоже тебя люблю, принцесса. И, поверь мне, все будет хорошо.
— Ладно, — Эль кивнула и с наигранным вздохом ответила. — Видно судьба у меня такая. Со дня нашего знакомства ведь ничего мне и не остается, кроме как верить в тебя.
— Да. А теперь давай отдыхать. Мне завтра до рассвета встать придется.