Отец запретил ей читать западные журналы, обвиняя их во всех этих «новомодных веяниях». Правда в том, что Фарах хотелось быть другой. Фарах мечтала изменить роль женщин в общественной жизни Бейкана, но, стоит ей выйти замуж, она лишится всех шансов сделать это.
Расстроенная этими мыслями, она взбила подушку и погрузилась в тревожный сон.
Чувство обеспокоенности не покидало Фарах на протяжении нескольких дней до того момента, как в стойбище, которое она чистила от верблюжьего навоза, ворвалась ее подруга.
– Фарах! Фарах!
– Что случилось, Лила?
– Ты ни за что не поверишь, – с трудом перевела дыхание девушка, – но только что Джарад вернулся из секретного лагеря твоего отца. – Лила посмотрела вокруг себя и понизила голос, чтобы ее слов не расслышал никто, кроме Фарах. – Он сказал, что твой отец похитил принца Бейкана.
Сердце Фарах сжалось от ужаса. Она поспешила в конюшню и оседлала своего любимого белого жеребца. Если то, что сказала Лила, было правдой, ее отцу может грозить смертный приговор.
Словно чувствуя ее тревогу, Лунный Луч забил копытом и тихо заржал, когда она принялась седлать его.
Прискакав в секретный лагерь отца, Фарах тут же отдала поводья одному из стражников. На землю тихо опускался вечер, брезентовые палатки колыхались на ветру. Лагерь с одной стороны окружали горы, а с другой – бескрайний океан пустыни.
– Что ты здесь делаешь? – напряженно спросил Амир, когда она подошла к палатке отца.
– А ты? – сложив руки на груди, упрямо посмотрела на парня Фарах.
– Это не твое дело.
– Пожалуйста, скажи мне, что то, что я услышала, неправда.
– Фарах, война – это мужское дело.
– Война? – с ужасом переспросила она. Амир нахмурился, этот неодобрительный взгляд не сходил с его лица с тех самых пор, как он попросил руки Фарах у ее отца. – Значит, это правда, что здесь находится принц Бейкана?
– Твой отец занят, – сжал губы Амир.
– Он здесь?
Фарах говорила о принце, но Амир ее не понял.
– Он не захочет видеть тебя сейчас. Все очень… непросто.
Фарах видела, что он не шутил.
– Как это случилось? – потребовала ответа она. – Ты ведь знаешь, мой отец стар, и он ожесточился. Тебе следовало присматривать за ним.
– Он все еще лидер аль-Хаджара.
– Да, но…
– Фарах? Это ты? – послышался из палатки голос ее отца.
Все внутри у нее сжалось. Несмотря ни на что, Фарах любила отца, и он был всем, что у нее осталось.