– А кто от тебя вышел? – спросил он.
Сараев коротко, без подробностей, рассказал.
– Надо же. А сценарий ты почитай, там могут такие перлы обнаружиться!.. С другой стороны: может быть, это и есть те самые неподкупные герои, о которых я говорил? Я тогда не в меру разошелся, извини. Хотя этот вопрос для меня все равно остается неясным. Я имею в виду: что изменилось? Давай, неси рюмки.
Разливая (Сараев невольно отметил, что бутылка не полная, а запах коньяка в квартире появился еще до ее открытия), Прохор скороговоркой повторно извинился за последнюю встречу, что насторожило Сараева еще больше: его гость был не из тех, что раскаиваются или хотя бы признают свою неправоту.
– В общем, ходоки к тебе сегодня косяком. Потому что я ведь тоже, как ты наверное догадываешься, по делу. Давай, за встречу!
Опрокинув рюмку. Прохор упал грудью на сложенные на столе руки и, вытянув шею, радостно сказал:
– Рассказывай! Что там у тебя с кино? Только как на духу.
Сараев стал рассказывать, не переставая ни на минуту ощущать неловкость за взятый Прохором с порога столь ему несвойственный тон теплого дружеского участия, за его кое-как напяленную и не на те пуговицы застегнутую бодрую веселость. Прохор слушал, кивал и лучезарно поглядывал на Сараева.
– Давай повторим, и я тебя слегка огорошу. Или не слегка. Как получится, – сказал Прохор, не дослушав.
Выпив, он кашлянул в кулак и продолжил:
– Вот о чем я последнее время думал и что я тебе скажу: а почему бы нам с тобой вместе не поработать?
– У тебя тоже сценарий?
– Сценарий мы с тобой напишем, – отмахнулся Прохор. – Это я всё обдумал. Украинский заробитчанин в Москве. Как тебе такое? Материала выше крыши. У меня и источник под рукой. Такое хождение по мукам устроим – камни прослезятся. Пойдет на ура, гарантирую. Причем везде: и здесь, и на Западе. Да и в России – там любят, когда их лишний раз мордой в дерьмецо макнут. Еще и деньги на следующий фильм дадут. О, ляхов можно подключить, – он показал ладонью на приёмник, где тихую вечернюю музыку незаметно сменил польский проповедник. – Можно сделать отличное кассовое кино.
Сараев покачал головой.
– Нет. Я тут пас. Не умею ничего придумывать. А все, что ни придумываю, кажется отвратительным. Ты же знаешь. Хочешь – пиши. Только, сам понимаешь, гарантий я никаких дать не могу. Ну и мнение Вадима, конечно, тоже будет иметь значение.