Дозвониться в Москву не удалось: нам перезвонил телефонист из Ишкашима и сказал, что телефонист из Душанбе ему сказал, что на Москву большая очередь телефонных звонков, и ждать бесполезно. Я поблагодарил и продолжил пешее передвижение.
Итак, целый день я шёл по дороге. Справа были горы, кишлаки и поля; слева – река Памир, к которой с афганской стороны вскоре присоединилась Вахандарья. Вода в реке Памир была серая, а Вахандарья – мутная белая, как бы с мукой. Сливаясь воедино, эти две реки и образуют реку Пяндж, но ещё несколько километров видны слои воды, как части пирога – одна вода серая, другая белая.
Местные жители, крестьяне, завидев меня, махали мне руками, заманивая к себе, угощали яблоками и солёным шир-чаем. Вдоль дороги из гор вытекали тут и там горячие и холодные минеральные воды, с большим содержанием железа. Ручьи от этих источников были с красно-рыжим дном, и все камни, по которым текли воды, были оранжевыми.
В одном месте на выходе горячих вод строился санаторий. Там тусовалась группа таджиков-строителей. Работа их была такая: они находили в горах огромные валуны, весом с полтонны, все вместе поворачивали их с помощью рычага-лома и потом били эти камни кувалдами, пока они не трескались и не разбивались на более мелкие камни по 20—30 кг, более удобные для строительных работ. Для выполнения этой сложной работы сюда приехали, на заработки, жители других кишлаков, ибо деньги здесь платили по таджикским меркам огромные: по 130 сомони (1100 рублей) в месяц! Я притусовался к рабочим и сперва помогал им ворочать валуны, а потом попытался разбить один из камней – но не тут-то было. Во все стороны летели каменные брызги и крошка, а камень не поддавался. Поняв, что без сноровки здесь делать нечего, я пристроился к пьющим шир-чай. Этот мудрый напиток готовился здесь в большом жирном блюде, напоминающем спутниковую тарелку.
Пообщался, сфотографировал рабочих и продолжил свой путь. В следующем селе меня опять зазвали на чай – старушка в огороде меня заметила и утащила в дом. Там обитал её муж, старик, и разнообразные внуки (дети же мужского пола были в России на заработках). Повздыхали, вспоминая прежние времена, когда во всех этих кишлаках было электричество и сама старушка была председательницей сельсовета (в советские годы).