Правитель не выполнил обещания. После ужина насытившиеся люди вместе со своим хозяином пили какой-то густой и очень терпкий напиток. Еще спустя минут двадцать все шестеро лежали на полу в безжизненных позах, воздев к потолку бездумные мутные глаза. Правитель отодвинул свое блюдо и встал. Хтокк последовал его примеру и оба приблизились к землянам.
Первый, брезгливо глядя на них сверху вниз, спросил:
– Что на сей раз?
– Они спят.
– Надолго?
– Ровно пятнадцать часов.
Правитель отвернулся, прошел несколько шагов и остановился возле полукруглого окна. На город спускался вечер, звезды выскакивали одна за одной. Было тихо, прохладно. Он потянул носом:
– Как хорошо. Пахнет морем. Клянусь Хохту, нет на свете ничего лучше, чем прохладная ночь на берегу моря, озаренного блеском звезд и Раки. – Он обернулся и тем же тоном распорядился: – Убрать их отсюда. Пусть на ночь их куда-нибудь запрут, а завтра перевезут в Мету. Мне с ними уже не о чем разговаривать, и чем скорее вы от них избавитесь, тем лучше.
Хтокк поклонился и направился к дверям.
Очнулся он, лежа на холодном полу. Все тело ломило, словно от усталости, ни руки, ни ноги не слушались, голова, казалось, весила целую тонну. Он чувствовал, как болезненно вибрировал мозг, как по тонким сосудам на висках пульсировала кровь. Было такое ощущение, словно его долго и умело избивали. Болело буквально все, каждый сантиметр его тела при малейшей попытке двигаться отдавался тупой, всепоглощающей болью. Хотелось встать, но у него не было сил это сделать. Несколько попыток приподняться – безуспешно.
Так он пролежал еще не менее получаса, с каждой минутой ощущая, как постепенно усталость и боль отступают, как бы откатываясь волной от его тела. Он еще раз попытался приподняться на руках. Сначала из-за слабости онемевших мускулов и несгибаемых суставов ему этого сделать не удалось, но вскоре мышцы освободились от парализованности, к суставам возвращались гибкость и подвижность. Он приподнял верхнюю часть туловища. Его тело просыпалось от тяжелого сна. Не прошло и минуты, а он уже сидел, прислонившись спиной к стене и тяжело дыша. К нему возвращались сила, энергия, а главное – связность мыслей. Именно последние были нужны ему прежде всего, потому что он не понимал, где находится, не помнил, что было до того, как здесь очутился. Уйма вопросов роем кружилась в его мозгу, и тот пытался придать им некое подобие стройной формы и пытался найти на них ответы.