Он ходил бы на голове, если бы она вдруг сказала, что ему пристал такой способ передвижения; он ел бы угли или угрей; спал на соломе или на битом стекле; мог бы рисовать картины или выгребать навоз из конюшен, – но ей хотелось, чтобы он был её правой рукой, её частью, её тенью, – он был готов даже стать тенью…
И, хотя роль консорта, – по сути, двусмысленная, – никогда его не прельщала: кто это такой, супруг монархини, но не монарх – фигура или манекен? – однако, других вариантов не было. Не мог же он сказать ей: «Брось это всё, и живи со мною где-нибудь в деревне», – возможно, она бы и бросила, но держава осталась бы без королевы. Такой жертвы он был требовать не вправе, хотя, возможно, и предпочитал быть первой скрипкой в любовных отношениях…
***
… – Ты ревнуешь?
– Да, – твёрдо ответил Умари, подумав.
Ильчиэлла подошла к нему:
– Серьёзно, ревнуешь?..
Она обняла его сбоку, сплетя длинные пальцы у него на противоположном плече, и стала тихонько целовать его в мочку уха и прядь жёстких волос над ней.
– Ильчи, – сказал Умари, чувствуя, что тает, как воск, – когда ты так делаешь, ты сводишь меня с ума.
Он осторожно повернулся к ней и сжал в объятиях:
– Сейчас мне придётся всё бросить, а у меня – дела…
Ильчиэлла откинула голову назад, подставляя ему шею, которую он страстно принялся целовать. Она откидывала голову все дальше, дальше, как будто падая навзничь, и, наконец, им пришлось отойти несколько шагов от стола к софе… Спустя пару минут оба с трудом вспомнили, что находятся в королевском кабинете, что на дворе полдень, и что кругом кипит жизнь.
– Так всё же, – сказала Ильчиэлла, расправляя платье, – что мне делать с этим письмом?
– В камин его брось, – ответил Умари. – Или дай мне, я брошу.
– Ну, в камин – так в камин.
– Ильчи, – Умари остановил её руку, протянувшуюся было к огню, – мы уже целых полчаса обсуждаем с тобою какую-то ерунду. Если твой кузен – славийский посол, как мы можем не принять его, даже если бы мне тысячу раз не хотелось с ним знакомиться?..
Речь шла о письме из Славии. Его прислал троюродный брат королевы, граф Роан, первая любовь Ильчиэллы. Она сама, показав супругу письмо, созналась, что когда-то была влюблена в кузена. Ей совсем не хотелось, чтобы Умари узнал об её давних отношениях с братом от кого бы то ни было ещё, – тогда муж, действительно, мог бы почувствовать досаду и ревность.